7. ПАДЕНИЕ ДИКТАТОРА

Ухудшение внутреннего положения сопровождалось усилением внешних проявлений культа личности Чаушеску. Всего за месяц до декабрьских событий, в ноябре 1989 г., заседания ХIV cъезда РКП сопровождались скандированием лозунгов: "Чаушеску - РКП!","Чаушеску и народ!".В июне 1989 г. политический еженедельник "Lumea"  отмечал: "С чувством глубокого удовлетворения и патриотической гордости коммунисты, все граждане социалистической Румынии всецело одобрили решение пленума предложить Х|V съезду переизбрать товарища Николае Чаушеску - героя среди героев, выдающегося руководителя нации, гениального зодчего социалистической Румынии, выдающуюся личность современности - на высшую должность Генерального секретаря РКП."

Вопреки панегирикам внутреннее недовольство в стране неуклонно возрастало. Не сулили ничего хорошего срывы в экономике, нараставшая нехватка продовольствия, жесткий режим экономии электроэнергии и газоснабжения, приводившие в зимнюю пору к массовым заболеваниям и смертям; поборы и штрафы, тяжелый принудительный труд. Но еще в середине декабря 1989 г. ничто, казалось, не предвещало перемен. Газета "Scantea", орган ЦК РКП, за 20 декабря пестрела фотоснимками, запечатлевшими визит президента Социалистической республики Румынии в Иран. Однако бросалось в глаза, что на этот раз Чаушеску совершил этот ставший последним в его политической карьере официальный государственный визит без жены. На следующий день, 21 декабря, фотография Елены Чаушеску - также в последний раз в ее жизни - появилась на первой полосе последнего в истории номера "Scantea".

На той же газетной полосе публиковался президентский указ о введении чрезвычайного положения на территории уезда Тимиш, а также текст выступления Чаушеску по радио и телевидению, из которого следовало, что 16 и 17 декабря "группы хулиганов" спровоцировали в Тимишоаре серию инцидентов "под предлогом противодействия законному судебному решению" (речь шла о попытке насильственной депортации венгерского реформаторского пастора Л. Текеша, взятого под защиту местным населением). За спиной этих групп, как следовало из выступления президента, действовали "реваншистские, ревизионистские и империалистические круги различных стран", цель которых - "подорвать независимость, целостность и суверенитет Румынии", вернуть страну "ко временам чужеземного господства", ликвидировать "социалистические завоевания".

Диктатор еще до отбытия в Иран предпринял попытки подавить "мятеж". 17 декабря под его председательством состоялось последнее заседание Политисполкома ЦК РКП, где, угрожая снять с постов министра обороны, командующего силами госбезопасности и внутренних войск, он приказал стрелять по "мятежникам". Приказав открыть огонь по демонстрантам, Чаушеску впервые натолкнулся на возражения министров обороны, внутренних дел и госбезопасности. Как явствует из стенограммы заседания и свидетельства одного из его участников, диктатор после этого заорал: "Тогда выбирайте себе другого Генерального секретаря!" - и направился к выходу из зала заседаний. По всей вероятности, это было предусмотрено заранее разработанным сценарием. Кто-то побежал за Чаушеску, умоляя вернуться, женщины зарыдали, а Елена заявила: "Оставьте в покое товарища Чаушеску, я попытаюсь убедить его не подавать в отставку". Через несколько минут он вернулся, и заседание продолжилось. В тот же день он провел засекреченную "телеконференцию" военного руководства всех уездов, объявив боевую тревогу и приказав привести вооруженные силы в состояние повышенной боевой готовности, а по "мятежникам открывать огонь без предупреждения".

По мере того как волнения стали охватывать другие уезды Румынии, в борьбу против "мятежников" вступали родственники отбывшего в Иран Чаушеску. Елена вызывала к себе то одного, то другого генерала, которым, однако, удалось в конечном счете избежать массового кровопролития. А сын Чаушеску Нику, занимавший пост первого секретаря РКП в уезде Сибиу, отдал приказ стрелять в демонстрантов.

Возвратившись в страну, диктатор решился на публичное выступление. Несколько тысяч "проверенных" рабочих были свезены на автобусах в Бухарест, где и провели ночь в заводских общежитиях и гостиницах под неусыпным надзором партии. Утром 21 декабря, пока толпа прибывала, партийные руководители, в чью обязанность входило воодушевлять собравшихся, привычно заклеймили "контрреволюционных подстрекателей", ответственных за все беды Румынии, и вновь подтвердили свою несокрушимую верность Кондукэтору. Стоя на балконе здания ЦК, расположенного в центре Бухареста, Чаушеску начал свою речь. Она лилась под привычный аккомпанемент "стихийного" волнения масс - верноподданических лозунгов "застрельщиков" и послушных, заученных аплодисментов, завершавших банальные, набившие за последние годы оскомину фразы о торжестве "научного социализма" и блестящих достижениях Румынии во всех мыслимых областях.

Так продолжалось минут восемь, и вдруг где-то в глубине 100-тысячной толпы началось волнение совсем иного рода: послышались святотатственные свист и шиканье, а затем скандирование "Ти-ми-шо-а-ра".

Румынское телевидение, благодаря неподвижно установленным в нескольких точках площади камерам, продолжало трансляцию митинга. Взорвалось несколько гранат со слезоточивым газом, и гневный ропот толпы неудержимо нарастал: раздались крики "Чаушеску, народ - это мы!", "Долой убийц!", "Румыния, проснись!" и воодушевленное пение запрещенных довоенных патриотических песен.

Все это телекамеры передали в эфир, они же зафиксировали замешательство на балконе: запинающегося, сбитого с толку Чаушеску и его жену Елену, прошептавшую: "Пообещай им чего-нибудь".

Явно обеспокоенный, Чаушеску прервал брань в адрес хулиганов и всенародно возвестил о повышении заработной платы, пенсий и денежных пособий малоимущим семьям, а также об увеличении студенческих стипендий на 10 лей (что по рыночному валютному курсу составляло тогда 2-3 американских цента). Шум и свист усилились, и Чаушеску, абсолютно не готовый к подобному  поведению толпы, вообще замолчал. В телекамерах отразился его озадаченный, затравленный взгляд. Телезрители увидели, как человек в военной форме подошел к Чаушеску, взял его под руку и увел с балкона. Непостижимым образом, именно в этот самый момент экраны погасли, когда же, три минуты спустя, они заработали снова, перед зданием ЦК уже бушевал кромешный ад.

Новости о случившемся мгновенно разлетелись по всему Бухаресту, и тысячи людей высыпали на улицы города. Манифестации продолжались всю ночь, и тогда же снайперы из Секуритате принялись стрелять в людей без разбору. В ту ночь в бухарестские больницы поступило 85 человек с огнестрельными ранениями, убитых было еще больше. Как и в Тимишоаре, молва преувеличила количество жертв в десять, в двадцать, в сотню раз. Невзирая на  стрельбу, людские толпы скопились вокруг ппартийных зданий, на Университетской площади и перед румынским телецентром. Стрельба продолжалась всю ночь, но определить, кто виновник - убийцы из Секуритате или им вторят также и армейские подразделения, было совершенно невозможно. Царила полнейшая неразбериха, усугубляемая еще и тем, что некоторые части тайной полиции носили военную форму. Ходили упорныен слухи, что Чаушеску бросил в бой десантно-диверсионный отряд, укомплектованный арабами, проходившими под руководством Секуритате "военно-террористическую" подготовку в Румынии. Слух этот так и не подтвердился.

Тогда еще мало кто знал, что основная масса и без того колеблющихся румынских вооруженных сил (за исключением лишь некоторых подразделений Секуритате) перешла в ту ночь на сторону демонстрантов. Этому предшествовали следующие события: 16 декабря, после нескольких недель крайней напряженности, в Тимишоаре вспыхнули яростные антиправительственные демонстрации. На следующий день (17 декабря) Чаушеску обвинил министра обороны Василе Милю в неповиновении и пригрозил ему отставкой в случае, если он не отдаст румынским войскам приказ стрелять в народ.

Генерал вроде бы подчинился, но, как оказалось, только в присутствии Чаушеску. Он не издал приказа - и к вечеру 21 декабря был обнаружен мертвым; официальная версия назвала это "самоубийством", неофициальная - расправой, санкционированной Чаушеску. Даже спустя месяцы подлинные обстоятельства его смерти остались невыясненными. Несомненно было только одно - смерть Мили заставила высший командный состав всех трех родов войск осознать (если они еще не сделали этого),что отныне Чаушеску - битая карта. Глава Секуритате, генерал Юлиан Влад, по-видимому, уже пришел к подобному заключению. Утром 22 декабря, то есть на следующий день после злополучного выступления Чаушеску, солдат, взобравшись на танк, стоящий на Университетской площади, демонстративно отстегнул магазин от автомата и помахал ими толпе. С этого момента 3по всей Румынии пронесся новый  клич: "Армия - с нами".

В то утро людская толпа все еще заполняла площадь у здания  ЦК, и, что уже совершенно непостижимо, муж и жена Чаушеску все еще находились внутри здания. Они провели здесь ночь, обсуждая ситуацию со своим штабом. Дворня оставалась здесь же. Как рассказывал позднее один из членов свиты, каждый следил за каждым; если бы кто-нибудь ушел, его бы сразу записали в предатели. Ни генерал Влад, ни другие ренегаты ни малейшим намеком не выдали, что уже списали Чаушеску со счетов. Давно поднаторевшему в искусстве подхалимажа Владу не стоило большого труда скрывать  свои подлинные чувства. По правде говоря,"засветиться" на том, что он считает положение Чаушеску безнадежным, действительно было слишком рискованным, поскольку многие из приближенных Кондукэтора все еще не осознавали масштабов происходящего.Во всяком случае, им были хорошо известны маниакальная забота вождя  о личной безопасности и колоссальные меры предосторожности, принятые для того, чтобы ничто не могло застать его врасплох.

Для защиты Чаушеску были созданы подразделение войск специального назначения ("команда Альфа") и отборные части из сверхсрочников. Как вскоре стало известно мировой общественности, разветвленная сеть подземных туннелей (некоторые из них представляли собой модифицированную канализационную систему) соединяла резиденцию Чаушеску с партийными канцеляриями, оснащенными пультами связи, спальнями и бункерами. Супруги вполне могли воспользоваться этой подземной системой кроличьих ходов и благополучно покинуть Бухарест. Почему они так долго оставались в здании ЦК, не предпринимая попыток к бегству, и почему они в итоге предпочли бежать вертолетом и практически без охраны, хотя 80 отборных солдат, спрятанных в подвалах их постоянной бухарестской резиденции - Весеннего дворца - были приведены в состояние боевой готовности, остается загадкой, объяснить которую могли бы только сами Николае и Елена.

Возвратившись в страну, диктатор попытался выступить перед многолюдной манифестацией на Дворцовой площади. Встреченный свистом и градом камней, он велел открыть огонь по собравшимся. Расстрелом руководил его брат, Николае Андруцэ, - генерал-лейтенант, лично стрелявший в толпу.

Диктаторская чета 22 декабря через подземный переход перешла из президентского (бывшего королевского) дворца в здание ЦК и бежала на вертолете, дежурившем на крыше. После этого находившийся среди демонстрантов профессор П.Роман провозгласил с  балкона того же здания: "Сегодня, 22 декабря, диктатура Чаушеску пала. Провозглашаем власть народа." В тот же день был сформирован Фронт национального спасения как орган всех здоровых сил нации, выступивших против диктатуры. ФНС возглавили Петре Роман и Ион Илиеску.

Победа революции была обеспечена и закреплена переходом армии на сторону восставшего народа. Важнейшую роль сыграл при этом министр обороны генерал-полковник В.Миля, который отказался передать армейским подразделениям приказ Чаушеску о расстреле демонстрантов Тимошиары, а затем - расстрелять манифестантов на Дворцовой площади в Бухаресте, мотивируя это тем, что "в воинском уставе он не нашел статьи, где бы говорилось, что народная армия может воевать против собственного народа". По приказу Чаушеску Миля был тут же убит. В ходе декабрьских событий выяснилось, что армия находилась в значительно худшем положении, чем силы госбезопасности (зарплата и довольствие офицера "секуритате", например, в несколько раз превышали жалованье армейского офицера, армейские части использовали на стройках), и, может быть, поэтому в решающий момент поддержала народ.

Бежавшая из столицы чета Чаушеску сделала первую остановку в Снагове - вблизи своей летней резиденции в 40 км к северу от Бухареста. Чаушеску позвонил в "секуритате", в какие-то воинские подразделения и в Сибиу - сыну Нику. Согласно одной из версий, когда стало ясно, что побег из страны невозможен, вертолет был брошен в сельской местности, вблизи города Тырговиште.

Бывший диктатор и его жена в сопровождении двух охранников захватили машину с водителем и, угрожая ему оружием, приказали ему ехать вперед. Водитель - некто Петришор - рассказывал, что Елена предлагала спрятаться и переждать в лесу, а Николае считал, что они должны прибегнуть к помощи рабочих. Однако во время остановки у первого же предприятия рабочие забросали машину камнями, выкрикивая: "Смерть преступникам!" Это страшно расстроило Чаушеску. В Тырговиште они пытались найти убежище в здании местного комитета РКП, но их туда не пустили. После бесполезных поисков пристанища они остановились у Центра по охране предприятий, где люди, смотревшие телевизор, сначала не поверили, что перед ними Чаушеску, а затем вызвали военных.

25 декабря Чаушеску были подвергнуты суду военного трибунала. Прокурор Джику Попа судил Чаушеску по обвинению в "геноциде, повлекшем 60 тысяч человеческих жертв; подрыве государственной власти путем организации вооруженных акций против народа; нанесении ущерба государственному имуществу разрушением и
повреждением зданий; организации взрывов в городах; подрыве национальной экономики; попытке бегства из страны с использованием средств, хранящихся в иностранных банках, на общую сумму более 1 млрд. долларов".

Отвечавший за организацию процесса В. Войкулеску (тогдашний заместитель премьер-министра) позднее рассказал, что Елена и  Николае не признавали себя пленниками, считали, что их укрывают в этой войсковой части в Тырговиште, меры предосторожности (на ночь их запирали в бронетранспортер) казались им необходимыми из-за постоянной опасности нападения. Находясь под стражей, бывший диктатор большую часть времени молчал, а его жена вела себя вызывающе.

Начало судебного процесса и появление прокурора было для четы совершенно неожиданным. За годы своего правления они потеряли ощущение действительности. Членов судебной коллегии раздражало поведение обвиняемых, которые отрицали все обвинения.

Несмотря на спешку, судебный процесс был законным, подчеркнул Войкулеску. Например, чтобы отложить исполнение приговора, Чаушеску могли опротестовать обвинение. По свидетельству защищавшего Чаушеску адвоката, заслушав смертный приговор, Чаушеску, будучи убежден в несерьезности всего происходящего, заявил прокурору: "То, что вы говорите, - клевета. Когда все это закончится, я отдам вас под суд." Чета Чаушеску не была казнена  назначенными для этого исполнителями. Ненависть к ней была настолько велика, что, как только их вывели во двор, находившиеся там военные открыли по ним беспорядочный огонь, что говорит о настроениях в армии.

Существует и такая версия - был расстрелян двойник Чаушеску. Ложному расстрелу румынского диктатора посвятил свой крупный материал журналист Л.Сучевеану в номере бухарестского еженедельника "Кувинтул". Заголовок такой: "Чаушеску спасен от смерти?"

Анализируя фотографии расстрелянного диктатора за несколько минут до смерти и при захоронении, автор утверждает, что речь идет о двух различных людях. На первом снимке - следы многочисленных кровоподтеков, на втором их вообще нет. На первом - виден некий старик около 80 лет (Чаушеску было 72 года), на втором - человек между 55-60 годами. На первом снимке он в белой рубашке, как и на скором процессе, на втором - он одет совершенно по-другому.

Но главным доказательством для журнала служат слова врача, который после расстрела констатировал смерть. Он заявил после осмотра расстрелянного, что "убитый страдал катарактой". Между тем известно, что у Чаушеску этой болезни глаз не было.

Автор сенсационной публикации приводит еще несколько примеров, доказывающих, по его мнению, замену Чаушеску двойником.

Хотя, констатирует журнал, телевизионные снимки нескольких минут перед казнью обошли весь мир, момент самого расстрела на  пленке не зафиксирован. Наивно утверждение оператора о том, что у него случились непорядки с видеокассетой и он-де не успел поставить новую...

Обо всем этом было рассказано в номере белградской газеты "Вечерне новины" за 10 ноября 1992 г. под заголовком "Румынский журналист утверждает: вместо Чаушеску убит кто-то другой!"

Газета в конце материала своего корреспондента из Бухареста  сообщает, что румынский автор - не первый, кто заявляет, что в расстреле Чаушеску кроется какая-то тайна.

Суд над Чаушеску стал прологом развала и гибели правящего клана (по некоторым данным, численность его родственников и свояков в различных звеньях секретариата РКП достигала 300-400 человек. Среди прямых родственников диктатора выделялся его сын Нику (39 лет). Следствием установлено, что в результате его приказа открыть огонь по участникам мирной демонстрации в Сибсу 21-22 декабря было убито 89 и ранено 219 человек. Кроме Нику, перед судом предстали двое других детей Чаушеску - Валентин и Зоя, которые обвинялись в использовании в личных целях государственного имущества. При ЦК РКП было создано "Бюро по обслуживанию и снабжению" высших функционеров партии и членов их семей. Оно бесплатно предоставляло им квартиры, мебель, одежду, продукты питания. В 1989 г. бюджет этого бюро составил 70 млн. лей (10 млн. долларов). Уже упоминавшийся выше брат диктатора Николае Андруцэ был обвинен в совершении убийств при отягчающих обстоятельствах и в подстрекательстве к геноциду. А другой его брат, Марин, находившийся на посту главы торгпредства в Австрии, сразу же покончил жизнь самоубийством. Еще один брат Чаушеску, Илие, генерал-лейтенант, занимал пост заместителя министра обороны, а сестра диктатора Елена Бэрбулеску, имея четырехклассное образование, получила степень доктора истории и должность главы школьного инспектората в родном уезде Олт, где прославилась травлей честных людей, коррупцией и хищениями. При аресте у нее были конфискованы банковские чеки на сумму около полумиллиона лей (50 тысяч долларов). Брат Чаушеску Ион был заместителем министра сельского хозяйства.

8. ПЕРВЫЕ ШАГИ НОВОЙ ВЛАСТИ.

В результате декабрьского переворота в Румынии носитель тоталитарного контроля - Румынская коммунистическая партия - в одночасье оказалась на обочине общественного развития. Это позволило очень быстро организоваться общественным силам различных направлений и начать заполнять возникший политический вакуум. После нескольких десятков лет безраздельного господства коммунистической номенклатуры было положено начало формированию многопартийной политической системы, основанной на политико-идеологическом плюрализме.

Когда в Восточной Европе появилась возможность демонтажа бюрократического социализма, в Румынии в отличие от ряда соседних стран, где господство тоталитаризма не было столь подавляющим, не оказалось организованной силы, способной квалифицированно решить эту задачу. В таких условиях более дальновидная часть коммунистической номенклатуры взяла на себя дело ликвидации деспотического режима Чаушеску. И как бы это ни обставлялось в момент событий или ни интерпретировалось позднее, целью ее было, разумеется, остаться у власти.

Достаточно очевидно, что развитие постдиктаторской Румынии рисовалось номенклатурным реформаторам по типу советской перестройки. Однако политическая смерть и развал РКП, и особенно ярко выраженная антикоммунистическая (а не только антидиктаторская направленность выступлений населения, смешали все расчеты. Новая власть в лице фронта национального спасения не решалась включить в свои программные заявления и нормативные акты какие-либо упоминания о социализме, пусть даже в варианте "обновленном", "демократическом", с "человеческим лицом", или хотя бы о "социалистическом выборе".

Оплошность с заявлением о том, что ФНС рассматривает себя как временную власть, ориентированную главным образом на подготовку свободных демократических выборов в стране, породила затяжные общественные конфликты после того, как руководство ФНС изменило свое решение. Решившим участвовать в парламентских и  президентских выборах новым лидерам понадобилась политическая  организация, на которую можно было бы опереться при подготовке  и проведении выборов. Возглавив ФНС (теперь уже как политическое движение), руководство, состоящее из номенклатурных реформаторов, создало себе удобный политический плацдарм, ставший  для бывших коммунистов и удобным убежищем.

Растерянность и неуверенность руководства ФНС прошли только  после преодоления колебаний относительно того, обнаруживать ли  свою приверженность "неокоммунизму" (о чем, кстати, лидеры оппозиции заговорили практически сразу же после переворота). Действительно, ФНС пришел к власти с помощью испытанных коммунистических методов. Правда, нельзя забывать, что в условиях  Румынии другого пути просто не было. Куда важнее оказалось и  для Совета ФНС, и для оппозиции то обстоятельство, что коммунистическая номенклатура, формально отождествив себя с целями ФНС (а в силу присущего ей оппортунизма это оказалось совсем  не трудно), "перетекла" в его территориальные советы - местные органы новой власти. Тем самым она создала себе удобные позиции для блокирования и саботажа любых прогрессивных, но неугодных ей решений, принимаемых центральной властью, и для оказания давления на эту власть.

В немалой степени именно с данным обстоятельством были связаны маневры руководства ФНС по вопросу о судьбе коммунистической партии как организации, породившей диктатуру,а затем ставшей покорным орудием в ее руках, попытки перенести всю тяжесть  ответственности перед народом на поверженного диктатора, членов его семьи и ряд его ближайших приспешников, а саму РКП объявить просто более несуществующей. Принятие же под давлением  оппозиционных сил декрета об объявлении РКП вне закона и последующее его аннулирование показали оппозиции, что лидеры ФНС отнюдь не независимы и не могут пренебрегать интересами тех реальных сил, которые все еще повсеместно остались у власти,  даже если эти интересы не вполне совпадали с их личными интересами, убеждениями и истинными намерениями. В известном смысле руководство оказалось поставленным в ситуацию выбора между  двумя силами: с одной стороны, это бывшие коммунисты, обладающие реальной силой на местах,с другой - нетерпеливая, а в силу слабости и агрессивная оппозиция, лидеры которой шли на крайние требования не в последнюю очередь ради самоутверждения и приобретения престижа среди своих сторонников, хотя, в принципе, им нельзя было отказать в правоте.

Руководство ФНС встало, однако, на третий путь. Создав организационные структуры ФНС как политического движения и возглавив его, оно "купило" лояльность части старой номенклатуры, но принесло с собой новую программу, содержавшую отказ от идеологической доктрины марксизма-ленинизма, от социализма и коммунизма как конечной цели и от демократического (а на деле неизменно бюрократического) централизма как метода организации и функционирования. Стало ясно, что политическое руководство страны обнаружило склонность к более далеко идущей и достаточно  глубокой трансформации тоталитарных структур, доставшихся ему в наследство от прежнего режима.

Первые хозяйственные декреты преследовали ясную цель - ликвидировать наиболее одиозные проявления экономической политики  Чаушеску. Реорганизация торговли, прекращение экспорта продовольственных товаров и ограничение вывоза нефтепродуктов были  призваны содействовать удовлетворению насущных потребностей  населения. В сельском хозяйстве были приостановлены планы "систематизации", отменены ограничения цен на крестьянском рынке.

 Крестьянам выделили наделы размером до 0,5 га.

Осуществляя переход к рыночным отношениям, Румыния приняла специальный законодательный акт по предпринимательству. Декрет-закон Румынии "Об экономической деятельности на основе свободной инициативы" был призван создать исходный импульс для развития и поддержки предпринимательства, устранить существующие в законодательстве ограничения в предпринимательской деятельности, которая в ряде случаев рассматривалась как уголовное преступление.

6 января 1990 г. был опубликован этот закон и вступил в силу через 30 дней. В нем определяется, что в целях лучшего удовлетворения потребностей в товарах и в услугах для населения, эффективного использования ресурсов, сырья и материалов, гражданами, проживающими в Румынии, могут создаваться мелкие предприятия с числом работающих не более 20 человек, доходные общества, семейные общества. Разрешается также свободная деятельность физических лиц.

Мелкие предприятия могут создаваться по инициативе физических лиц. Прием на работу на мелких предприятиях производится  на основе трудового договора, а заработная плата устанавливается по согласию сторон. Могут наниматься и работники государственных предприятий. Они работают на мелких предприятиях в свободное время. Работники мелких предприятий пользуются правом  социального обеспечения наравне с работниками государственных  предприятий. Время работы персонала на основании трудового договора входит в общественный и специальный трудовой стаж.

Работники мелких предприятий имеют право вступать в профсоюзы. Мелкие предприятия и их персонал имеют права и обязанности, предусмотренные для государственного сектора.

Порядок эксплуатации имущества предприятий, амортизации его основных фондов, распределения доходов и работы устанавливается организаторами предприятия и может быть изменен только предпринимателями. Финансовые средства, необходимые для деятельности мелких предприятий, создаются из личных средств и из банковских кредитов.

Уездные управы могут сдавать внаем мелким предприятиям необходимые им помещения в государственных зданиях, включая прилегающие территории. Перестройка и оборудование собственных или взятых внаем зданий могут производиться только по разрешению  управы. Государсвенные или кооперативные предприятия, имеющие  в своей собственности машины, оборудование и установки, могут их продавать или сдавать внаем мелким предприятиям.

Мелкие предприятия могут приобретать запасные части для своего оборудования, инструменты, сырье и материалы непосредственно у производителей на основе контракта. Контрактными ценами являются установленные законом цены или, при их отсутствии, договорные цены.

На изделия и услуги мелких предприятий устанавливаются свободные цены. Однако государственным предприятиям изделия продаются и услуги предлагаются только на основе контракта. Изделия и услуги мелких предприятий могут экспортироваться. Мелкие предприятия работают на основе ежегодно составляемого баланса доходов и расходов, утвержденного организаторами  предприятия. Заверенная копия бюджета представляется в местные финансовые органы.

Предприятия должны иметь своего бухгалтера и обязаны составлять на каждое полугодие бухгалтерский баланс и публиковать  его в "Правительственном вестнике" в течение десяти дней после проверки его финансовыми органами.

Финансовые средства мелких предприятий в национальной валюте хранятся на банковских счетах. Суммы в валюте могут храниться только на счетах в Румынском банке для внешней торговли.

Из сумм в валюте, получаемых от экспорта, 50% перечисляется в национальной валюте предприятию по действующему курсу, а остаток остается в распоряжении предприятия.

Предприятие в его отношениях с физическими и юридическими  лицами, а также перед юридическими органами представляется лицом, которое его основало.

Другой законной формой производства являются доходные общества, которые учреждаются в количестве не более десяти человек на основании контракта. Контракт общества должен содержать  цель, наименование и местонахождение общества, вид деятельности и отчетности, способ учреждения, руководства и управления, разделение прибыли между участниками, а также способы прекращения деятельности и ликвидации общества. Лица, входящие в доходные общества, несут солидарную ответственность.

Семейные общества в Румынии объединяют членов одной семьи с единым хозяйством.

Предпринимательством могут заниматься и физические лица в области услуг или реализации определенной продукции.

На доходные и семейные общества, а также физических лиц распространяются все основные условия хозяйствования мелких предприятий.

Регистрация всех перечисленных видов предпринимательской деятельности осуществляется уездной управой.

Подоходный налог на прибыль мелких предприятий, доходных обществ, семейных обществ и с заработка лиц, осуществляющих свободную предпринимательскую деятельность, устанавливается в зависимости от рода деятельности и социального вклада. Подоходный налог имеет стимулирующий и прогрессивный характер.

Мелкие предприятия и доходные общества могут объединяться, но только с согласия Национальной комиссии по легкой промышленности и услугам.

Этим законом был дан мощный толчок развитию мелкого бизнеса в стране.