Тоталитарно-авторитарная система в СССР. Культ личности Сталина

	Скачать реферат: Тоталитарно-авторитарная система в СССР. Культ личности Сталина

Победа Октябрьской революции 1917 года в России имела огромное значение в истории всего человечества. В начале ХХ века был проведен крупнейший эксперимент. По сути дела этот эксперимент показал всему миру как "не надо жить".

Многие политики и общественные деятели всего мира смогли убедиться, как можно "осчастливить" свой народ на пути к бесклассовому обществу.

В России буквально все с первых шагов после революции 1917 г. было подчинено неограниченному насилию, установлению жесткого контроля за жизнедеятельностью миллионов людей, террору и навязыванию единой идеологии.

"Даже те, кто поначалу симпатизировал русской революции, вскоре, как в историческом зеркале, увидели свое возможное будущее: монополию одной политической силы, мифологизированное сознание, "гарантированную" бедность, физическое и духовное насилие, обязательный атеизм и, естественно, отшатнулись от этой "лучезарной" возможности. Большинство стран мира (но не все) избежали своего "октября".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 24.

Для того чтобы понять причины и неизбежность возникновения тоталитаризма в России необходимо, прежде всего, обратиться к фигуре первого вождя большевиков.

Ленин не любил весь старый мир, который олицетворял в себе то, что он не принимал и отрицал. Ленин не принимал "самодержавие, буржуазию, помещиков, меньшевиков, эсеров, кулаков, духовенство, религию, либералов, мещанство, парламенты, реформизм, оппортунизм, социал-демократию, российскую интеллигенцию, колеблющихся, смятенных, всех, кто не с ним".* *Там же. С. 26.

В 1927 г. А. Н. Потресов, лично знавший Ленина, так охарактеризовал его в своей книге "Злодейски гениальный Ленин": "Ни Плеханов, ни Мартов, ни кто-либо другой не обладали секретом излучавшегося Лениным прямо гипнотического воздействия на людей, я бы сказал, господства над ними. Плеханова почитали, Мартова любили, но только за Лениным беспрекословно шли, как за единственным бесспорным вождем. Ибо только Ленин представлял собою, в особенности в России, редкостное явление человека железной воли, неукротимой энергии, сливающего фанатичную веру в движение, в дело, с не меньшей верой в себя: но за этими великими достоинствами скрываются также великие изъяны, отрицательные черты, которые, может быть, были бы уместны у какого-нибудь средневекового или азиатского завоевателя".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 30.

Необходимо прежде всего уяснить, что означает "большевизм" для Ленина. С самого начала большевизм означал революционное сознание, классовую непримиримость.

Если кто-то проявлял сомнения, неуверенность в каких-либо действиях, то это означало проявление буржуазного либерализма, "гнилой интеллигенции".

Интересно отношение Ленина к российской интеллигентности. Вот что он пишет М. Горькому в 1908 г.: "Значение интеллигентской публики в нашей партии падает: отовсюду вести, что интеллигенция бежит из партии. Туда и дорога этой сволочи: Это все чудесно."* *Там же. С. 38.

Для Ленина единственной реальной революционной силой являлся пролетариат. Известно, какое огромное значение Ленин придавал власти диктатуры пролетариата и ее решающему значению при построении нового социалистического общества.

Исторически, с самого начала строительства Советского государства, резко выявилась тенденция к усилению власти бюрократического аппарата. Это было вызвано необходимостью создания сильного централизованного государственного аппарата для применения революционного насилия пролетарской диктатуры.

Реквизиция частной собственности, экспроприация буржуазии, всевозможные революционные переустройства действительности, безусловно, проводились с помощью этого насилия, а также жесточайшего контроля власти над сферами жизнедеятельности огромной страны. Основные средства производства были национализированы и перешли в государственную собственность, а значит, автоматически неизмеримо возрос управленческий аппарат. Государственная собственность стала главной формой социалистической собственности, а это неизбежно вело к бюрократизации государственной машины.

Теоретиками социал-демократии изначально предлагался широкий демократический контроль масс за управленческим аппаратом, гласность, сочетание общественных и личностных интересов трудящихся. Но в России все это было осложнено гражданской войной, мощным капиталистическим давлением извне.

Необходимо сказать об основах экономических взглядов марксистской теории. Считалось, что после того, как средства производства перейдут в руки общества, товарообмен будет заменен непосредственным продуктообменом, а денежное обращение исчезнет. Будет учитываться общественный труд при непосредственных затратах рабочего времени. Считалось, что стоимость, цена, заработная плата тоже отомрут. Но для этого нужно было, чтобы труд стал желанной потребностью, жизненной необходимостью человека нового общества. Поскольку этого не произошло, то необходимым стимулом стало являться принуждение и наказание. Для того чтобы все это осуществлять, и нужен был жесткий управленческий аппарат во главе с конкретным лидером. Вот где нужно искать истоки возникновения тоталитарного режима в России.

Интересен тот факт, что, выступая 12 января 1920 г. на заседании коммунистической фракции ВЦСПС, Ленин выдвинул лозунг единоначалия и высмеивал коллегиальность.

Для массовой организации трудящихся Политбюро утвердило самые мелкие вопросы. 15 апреля 1920 г. было установлено, например: "Заседания Президиума ВЦСПС проводить по средам в 11 часов".* Те, кто был не согласен с партийным диктатом, немедленно устранялись со своих постов. Постепенно диктатура пролетариата превращалась в диктатуру партии. Высшим критерием государственности и началом всех начал была ужесточенная власть партии, которая, спустя некоторое время, превратится в диктатуру одного человека — вождя, а именно — И. В. Сталина.

Для более ясной картины возникновения тоталитарного режима в России необходимо остановиться на политике военного коммунизма. У истоков этой политики стоял сам В. И. Ленин.

Итак, в годы гражданской войны были введены: продразверстка, классовые пайки, принудительная трудовая повинность, система различных повинностей (топливная, гужевая и т. д.). Во всех сферах общественной жизни начинают применяться авторитарные методы управления. Крестьяне, не заинтересованные в конечных результатах своего труда, значительно сокращают посевные площади. Политика военного коммунизма вступает в резкое столкновение с интересами крестьянства. Гражданская война, засуха и все вышеперечисленные противоречия привели к экономическому и политическому кризису, результатом которого явился голод 1921 г.

Летом 1921 г. соратники Ленина настаивали на возможности разрешить торговлю, но Ленин твердо держался за безденежный обмен продуктов города на продукты села. В конце концов, в условиях экономической катастрофы, правительство во главе с Лениным было вынуждено перейти к новой экономической политике (НЭПу).

Необходимо вспомнить и о тех "перегибах" (например, нескрываемая жестокость), на которых основывалась "революционная диалектика". Например, в 1922 г. большевики гарантировали добровольно сдавшимся в Туркестане руководителям антиправительственных сил жизнь и свободу и, в то же время, приняли решение, что Среднеазиатское бюро ЦК "не должно выпускать из рук главарей-басмачей и немедленно передать их суду Ревтрибунала", имея в виду применение высшей меры наказания.

Налицо коварство и беспощадность "революционной диалектики". В большевистских судах была, в основном, одна мера наказания — это расстрел.

НЭП спас большевистскую Россию. Но в письме к Л. Б. Каменеву от 3 марта 1922 г. Ленин напоминает: "Величайшая ошибка думать, что НЭП положил конец террору. Мы еще вернемся к террору, и к террору экономическому".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 138.

Несмотря на то, что Ленин всегда высмеивал бюрократизм, "военный коммунизм" стал экономической формой диктатуры.

Большевики именно поэтому и победили в гражданской войне, что смогли сконцентрировать жесткий централизованный контроль властных структур над российским обществом.

Во время гражданской войны насилие и репрессии стали естественными нормами жизни. Если к революции большевики шли с лозунгом: "Свобода слова и печати", то вскоре после октября 1917 г. было закрыто большинство небольшевистских газет.

"Вообще слово "свобода" при большевизме стало весьма опасным, ибо сразу же следовал вопрос: для кого? от кого? какая свобода?"* *Там же. С. 137.

В своей речи перед профсоюзными деятелями 12 января 1920 г. Ленин высказался за единоначалие в ответ Рыкову и Ларину, пытавшимся вести полемику о коллегиальности в работе.

Если после октября 1917 года было достаточное количество различных Комиссий и Коллегий, то вскоре при бюрократизации государственной машины их численность резко сократилась.

Несмотря на то, что Советы, Комиссии и Коллегии продолжали существовать, на самом деле руководство в стране принадлежало партийной диктатуре во главе с Лениным. Все сферы человеческой жизнедеятельности находились под жестким контролем государственной власти. Система единоначалия опиралась в своем руководстве на ВЧК. Вот что писал относительно этого в своей записке Л. Д. Троцкому Нарком иностранных дел Г. В. Чичерин: "Теперь "управление делами" — государство в государстве. Каракана и меня отшили от хозяйства — ранее была "бессистемность", а теперь "система", т. е. каждая мелочь выходит и нисходит по 5—6 иерархическим ступеням, пишется масса бумаг, а приезжающие иностранные миссии оказываются без кроватей, и все журналисты сбежали за границу от голода, я же сбежать за границу не могу, и потому дошел до крайней слабости и постепенно гасну во славу "системы".* Были построены партийные дома отдыха, больницы, спецмагазины.

Все это существовало изначально, было неотъемлемой частью тоталитарной системы. Интересен следующий факт. В мае 1921 г. Ленин узнает об открытии еще одного дома отдыха Совнаркома. Он пишет Молотову: "Я боюсь, что это вызовет нарекания. Прошу Оргбюро рассмотреть этот вопрос внимательно. Может быть, рациональнее было бы назвать этот дом отдыха просто по номеру: "Дом отдыха номер девять".* В будущем аппаратчики ЦК научатся маскировать от народа свои санатории, больницы, столовые, магазины-распределители. Это будет целый мир со своими привилегиями.

Главной чертой мироощущения людей строящейся Страны Советов была вера в светлое будущее, причем будущее это казалось совсем недалеким. Все, что служило для достижения этого будущего, было заранее оправдано. Цель оправдывала средства.

Для того чтобы осуществлять этот контроль за построением этого "светлого" будущего, 14 мая 1921 г. Политбюро принимает решение "О расширении прав ВЧК в отношении применения высшей меры наказания".

Итак, в Стране Советов была создана жесткая тоталитарная система управления, под контролем которой находилось производство, школы, печать, слова и мысли людей. В дальнейшем своем развитии эта система продолжала принимать все более уродливые и жестокие формы.

Иерархия большевистских руководителей строилась четко снизу доверху. Все было подчинено "системе". Странно было то, что к насилию в любой его форме (физическое, политическое, идеологическое) появлялась привычка. Насилие становилось нормой, оправданной целью (светлое будущее).

Несомненно, большую роль в том, что миллионы людей превратились в послушную молчащую массу, играл низкий уровень общественной и особенно политической культуры населения.

Низкий уровень культуры имел в своей основе подавляющую неграмотность населения страны к моменту революции. Во многих областях страны сохранялись пережитки феодальных отношений.

Демократические традиции не были характерны для населения России. Ожесточенная гражданская война наложила свой отпечаток жестокости и классовой нетерпимости на психологию основной массы населения. Отсутствие демократизации общества и явилось изначальным толчком к возможности создания четко налаженной бюрократической машины. Эта машина, призванная быть "слугой" общества, стала его "хозяином".

Самое главное, чего добился В. И. Ленин, — это была власть сравнительно небольшой кучки людей, называющей себя партией, над многочисленным населением такого огромного государства как Россия, "железная" партия с огромной степенью централизации.

20 ноября 1922 г. на Пленуме Моссовета Ленин выступил с речью. Он заявил: "Есть маленькая, ничтожная кучка людей, называющая себя партией, которая за это взялась: ничтожное зернышко во всем количестве трудящихся масс России. Это ничтожное зернышко поставило себе задачей, а именно — переделать все, и оно переделало".

И далее: "Мы выработали свой государственный строй более чем трехгодовой работой: для того чтобы доказать и показать, что это старое течение международной жизни, мы сломаем во что бы то ни стало, и переломали. В условиях, в которых мы были до сих пор, нам некогда было разбирать — не сломаем ли мы чего лишнего, некогда было разбирать — не было ли много жертв, потому что жертв было достаточно много..."* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 130.

С момента захвата власти партия быстро стала главным государственным институтом. Все в стране, а именно — экономика, культура, военное дело, наука — все было под ее контролем. Любые назначения в государстве (комиссариаты, армия, Верховный суд, всяческие конторы) производились только с ведома ЦК партии и его многочисленных отделов на местах.

Две главные силы работали на партию — это армия и спецслужбы. Постепенно "карательные органы" стали столь многочисленными, что буквально опутали всю страну словно паутиной. Наблюдение должно было осуществляться среди всех и за всеми. Никогда еще история не знала ничего подобного. Для того чтобы при расстрелах не возникало трудностей, партия дает ВЧК право "внесудебных расстрелов", а также право на "ссылку и заключение в концлагерях".

12 января 1920 г. в своей речи на заседании коммунистов ВЦСПС, касаясь необходимых мер относительно "хлебозаготовок", Ленин говорит буквально следующее: "Мы не остановились перед тем, чтобы тысячи перестрелять, мы не остановились и перед этим, и спасли этим страну". Все это оправдывалось укреплением позиций правящей партии большевиков.

Приведем в пример один только факт подавления стихийного восстания моряков и солдат против большевиков. Людей расстреливали только за то, что они просто в это время находились в крепости или на кораблях Кронштадта. 20 марта 1921 года заседанием Чрезвычайной тройки было заслушано дело по обвинению 167 военных моряков линкора "Петропавловск". Все представшие перед "тройкой" были приговорены к расстрелу. Приговор был немедленно приведен в исполнение. На другой день на этом же корабле расстреляли еще 32 человека, а 24 марта — 27 моряков этого же линкора. Работали десятки "судов" и трибуналов. Только Петроградская губчека приговорила к расстрелу 2103 человека, осмелившихся выступить против партийного засилья и заявивших об обмане матросов и солдат — вчерашних крестьян.

Что касается армии, то ее техническое оснащение и после гражданской войны, и в конце 20-х годов оставляло желать лучшего. Ее способность выдержать военное столкновение с армиями капиталистических стран вызывала серьезные сомнения.

Военно-политический потенциал страны был крайне слаб. У России в то время не было своей ни авиационной, ни тракторной, ни станковой промышленности.

Изначально Ленин утверждал, что для построения коммунизма необходимы, прежде всего, учет и контроль. Вот что он писал: "Учет и контроль — вот главное, что требуется для "налажения", для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества. Когда большинство народа начнет производить самостоятельно и повсеместно такой учет, такой контроль за капиталистами (превращенными теперь в служащих) и за господами интеллигентиками, сохранившими капиталистические замашки, тогда этот контроль станет действительно универсальным, всеобщим, всенародным, тогда от него нельзя будет никак уклониться, некуда будет деться".* *Реабилитирован посмертно, кн. 1, 2. Юридическая литература, 1988. С. 17—18.

Далее необходимо привести высказывание Ленина о том, что ожидает тех, кто не будет подчиняться этому учету и контролю — избежать такого "учета и контроля неизбежно сделается таким неимоверно трудным, таким редчайшим исключением, будет сопровождаться, вероятно, таким быстрым и серьезным наказанием (ибо вооруженные рабочие — люди практической жизни, а не сентиментальные интеллигентики, и шутить они с собой едва ли позволят), что необходимость соблюдать несложные, основные правила всякого человеческого общения очень скоро станет привычкой".* *Там же. С. 101—102.

Вот первые ростки того, что потом обернется во времена сталинщины десятью годами лагерей или расстрелом за горсть колосков, собранных на колхозном поле голодными людьми, за 20 минут опоздания на фабрику или завод.

Странно то, что постепенно этот контроль становился нормой для людей, входил в привычку повседневной жизни, крепко прорастал в "коммунистическом сознании".

Повсеместно появляются инспекторы, нормировщики, учетчики и так далее. А это вело к формированию целой армии надзора, которую кормили те, за кем она надзирала. Удручающая картина светлого будущего.

На смену Ленину пришел его верный ученик И. В. Сталин. А. И. Микоян — соратник Сталина, писал: "Товарищ Сталин, как, ортодоксальный ученик Ленина, не только доказал, что он всеми своими мыслями и действиями стоит на почве творческого марксизма, но он обогатил и поднял на небывалую высоту теоретическую науку марксизма-ленинизма".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 189.

Продолжение развития теории марксизма-ленинизма И. В. Сталиным было необычайно плодотворным. Свой тотальный террор Сталин не выдумал. Ведь политика Ленина должна была "превратить государство в учреждение для принуждения творить волю народа. Мы хотим организовать насилие во имя интересов трудящихся".* *Ленин В. И. П.С.С. Т. 35. С. 110.

Сталин оказался примерным учеником. Его называли "выдающимся продолжателем дел Ленина". И это действительно так.

Ленин писал: "Диктатура означает — примите это раз и навсегда к сведению: неограниченную, опирающуюся на силу, а не на закон, власть".* Ученик последовательно претворял это в жизнь. По Ленину, "неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления".* *Ленин В. И. П.С.С. Т. 41. С. 376.

Очень емки и точны слова Дмитрия Волкогонова в его книге "Семь вождей" о тоталитарной системе, сформированной Сталиным: "Сталин в СССР формировал систему, в фундаменте которой находились: безгрешная, универсальная, "единственно истинная" идеология; партия — огосударствленный орден с легионами бюрократов; единственный и всесильный вождь, почти земное божество; огромная военная машина; тотальный политический сыск с его "карательными органами". В этом обществе было все, кроме свободы человека, личности. Аморфную, обезличенную толпу облачили в единое идеологическое одеяние, духовную униформу, сделав ее послушным орудием достижения утопических целей. Самое страшное: многие, очень многие верили в эти идеалы".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 196.

Партия охватывает своим влиянием все слои общества с помощью многочисленных организаций. Это — Советы депутатов трудящихся, профсоюзные организации, ВЛКСМ, различные кооперативные союзы. Сталин с гордостью заявлял, что "ни один важный политический или организационный вопрос не решается у нас нашими советскими или другими массовыми организациями без руководящих указаний партии".* *Сталин И. Вопросы ленинизма. 11-е издание. С. 121.

Под воздействием всеохватывающей идеологизации общества люди становились послушной молчащей массой, человек превращался в "винтик", исполняющий указания сверху, личность подавлялась. Изначально всему головой становилась "партийная директива", подготовленная для восприятия массами активной пропагандой и различными лозунгами.

Таким образом, в тоталитарной системе формируется человек "нового плана", назначение которого — полностью исполнять волю вышестоящих инстанций, а они, в свою очередь, подчинены соответственно "центральной воле", фактически воле одного человека — диктатора. Сталин говорил: "Кадры партии — это командный состав партии, а так как наша партия стоит у власти, они являются также командным составом руководящих государственных органов".* *Там же. С. 595.

Дмитрий Волкогонов схематично и очень четко дает определение сталинской тоталитарной системы: в самом низу — исполнитель, по выражению Сталина, "винтик". Вверху — вождь. Между основанием пирамиды и ее вершиной — "приводные ремни". Эти "ремни" двигаются в "густой" партийной, большевистской среде. На каждом этаже пирамиды, в каждом ее секторе — недремлющее око всесильных чекистов, осуществляющих тотальный контроль: за благонадежностью "винтиков", преданностью идее и вождю руководителей отдельных "приводных ремней", наличием или отсутствием "вражеской работы". Не только государственные органы превращались в инструменты насилия, но и производственные, сельскохозяйственные объединения".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 197—198.

Огромную роль в превращении людей Страны Советов в послушную массу играл, конечно, постоянный страх, нависшая практически над каждым человеком угроза репрессии.

У Сталина была навязчивая идея "обогнать всех". С этим связан путь индустриализации СССР, который предложили Сталин и его соратники.

В 1928 году, выступая на Пленуме ЦК ВКП(б), он так объяснял резкое ускорение темпов индустриализации страны: "Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут".* Опережение естественного хода событий — вот цель Сталина.

Сталин говорил также о том, что Петр I "лихорадочно строил заводы и фабрики для снабжения армии и усиления обороны страны" в попытке ценой любых жертв "выскочить" из отсталого положения.

Поскольку необходимых средств не было, Сталин предлагал осуществить намеченные планы за счет крестьянства.

В стране началась насильственная коллективизация. Ведь самой удобной формой изъятия хлеба на селе были колхозы. Хлеб в колхозах засыпался в общий амбар, и вывоз этого хлеба не мог вызывать сопротивления. Надежды Сталина оправдались. Государственные заготовки хлеба возросли вдвое: с 10,8 млн т. в 1928 г. до 22,2 млн т в 1931 году и 22,7 млн т в 1932 г.

Для индустриализации необходимо было получить валюту, чтобы закупить машины и оборудование. Таким образом, экспорт хлеба из СССР резко возрастает (с 99,2 тыс. т. в 1928 г. до 4,84 млн т в 1930 г. и 5,18 млн т в 1931 г.).* С другой стороны, резко возрастает импортирование в СССР машин и оборудования, а также приток иностранных специалистов-консультантов.

В 1931 г. удельный вес СССР в мировом импорте машин и оборудования (без автомобилей) достиг 30 %, в 1932 г. — 50 %.

В декабре 1929 года партия разослала на места директиву, неисполнение которой влекло за собой строгое наказание. Было указано в трехмесячный срок провести обобществление рабочего продуктивного скота. Следствием проведения в жизнь этой директивы было то, что многие крестьяне стали резать свой скот. Вот следующие данные. В феврале-марте 1930 г. поголовье крупного рогатого скота сократилось на 14,6 млн голов, свиней — на 1/3, овец и коз — более чем на 1/4. Усиленный экспорт хлеба привел к резкому снижению продовольствия самим крестьянством. В результате всего этого в СССР начался голод (1932—1933 гг.), жертвами которого стали от 2 до 3 млн человек.* Массовая коллективизация сопровождалась ликвидацией кулачества как класса. У зажиточных крестьян (кулаков) изымали имущество, инвентарь, рабочий скот и выселяли их с прежнего места жительства. На местах многие руководители применяли к кулакам более суровые меры. В районах создавались так называемые тройки (первый секретарь РК партии, председатель райисполкома, начальник районного ГПУ).

Кулаки были разделены на три категории: 1) кулаки, оказывающие активное сопротивление коллективизации; 2) наиболее богатые кулаки; 3) все остальные кулаки.

В книге "Советское крестьянство. Краткий очерк истории." (М. 1970) указываются данные о том, что перед началом коллективизации в деревне насчитывалось свыше 1 млн семейств, причисленных к кулацким. Это примерно около 5 млн человек.

По подсчетам историков, буржуазии, эксплуатирующей труд в сельском хозяйстве, занимающейся ростовщичеством, т. е. кулаков в прямом смысле этого слова, было не более 2—2.5 %. Но по постановлению СНК СССР от 21 мая 1929 г. "О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться кодекс законов о труде", к кулацким хозяйствам причислялись крестьянские хозяйства, у которых объем имущества превышал средний для данной местности уровень. То есть раскулачивалась наиболее умелая, трудолюбивая часть крестьянства. Например, раскулачивались крестьяне, имевшие две-три коровы, дом под железной крышей, необходимые хозяйственные постройки. По данным той же книги "Советское крестьянство", с конца 1929 г. до середины 1930 г. было раскулачено свыше 320 тысяч семей, конфисковано имущества на сумму более 400 млн рублей. Кулаков, относящихся к 1-й категории (оказывающих активное сопротивление), чаще всего отправляли в исправительно-трудовые лагеря ОГПУ.

При раскулачивании очень часто на местах происходили "перегибы". Поэтому раскулачивание захватило значительную часть крестьян-середняков. В некоторых местах процент раскулаченных и репрессированных доходил до 15 %.

Необходимо указать тот факт, что в декабре 1932 г. в СССР была введена паспортная система. В паспорте существовала графа о социальном происхождении, которая была отменена только в 1974 г. Паспортная система была введена только в городах и поселках городского типа, в сельской местности паспорта не вводились. Таким образом, паспортная система была направлена против миграции крестьянского населения в города. Ведь в связи с раскулачиванием добровольно "самораскулачивалось" и бежало из деревни огромное число крестьян, около 1 млн человек. (стр. 239 (6)).

Одной из центральных идей сталинского плана индустриализации была идея широкого применения бесплатного труда уголовных элементов. Таким образом, чем больше было арестованных, репрессированных людей, тем больше было бесплатной рабочей силы.

Первоначально такая рабочая сила была создана из раскулачиваемых. В дальнейшем лагеря стали пополняться за счет нэпманов, бывших участников оппозиций и офицеров и конечно же старой интеллигенции.

Чтобы очернить представителей старой интеллигенции в глазах народных масс и оправдать репрессии, были сфабрикованы судебные процессы над крупными учеными в 1930 г. Известным ученым А. Чаянову и Н. Кондратьеву были предъявлены ложные обвинения в создании подпольной "крестьянской трудовой партии".

В то же время было проведено еще несколько громких процессов над другими учеными. Главной чертой этих процессов было "чистосердечное признание" всех подсудимых в своих несовершенных преступлениях.

И. В. Сталин стремился провести индустриализацию любой ценой, не считаясь ни с какими жертвами, чтобы усилить военно-экономический потенциал страны.

В начале 30-х годов была проведена реформа административно-политического аппарата. Крайне усилилась его централизация.

"В 1934 г. произошло преобразование ОГПУ в НКВД СССР, в котором сосредоточились органы госбезопасности, милиции, внутренние и пограничные войска, исправительно-трудовые лагеря и огромные стройки, рудники, лесоразработки и т.д., где трудились заключенные. В ряде статей настоящего сборника рассказывается о том, каков был режим в этих лагерях. Во-вторых, была проведена "чистка" аппарата НКВД, в ходе которой были уволены или репрессированы старые чекисты, работавшие еще с Дзержинским. В-третьих, значительно увеличилась численность аппарата НКВД, причем пополнение шло главным образом за счет недавних крестьян. Много в это время проникло в НКВД и различных авантюристов.

Аппарат НКВД занял особое место в государственном механизме. Это выражалось и в его материальном обеспечении, и в порядке присвоения специальных званий, введенных в 1935 г., и в его полномочиях. При НКВД был образован орган по применению внесудебных репрессий — Особое совещание".

В 1929—1930 гг. народные массы в СССР прониклись настроениями, характерными для гражданской войны.

Интересен тот факт, что под руководством Н. В. Крыленко был подготовлен проект "упрощения" уголовного кодекса без особенной части в свете теории "опасного состояния" личности. Эта теория предусматривала следующие положения: основанием уголовной ответственности могло быть "опасное состояние" личности, т.е., например, неблагоприятное социальное происхождение, а не конкретная вина.

Несомненно, что ряд видных партийных и государственных деятелей выступал против развертывания репрессий, а также за демократизацию общественной жизни в стране, за ослабление позиций жесткого бюрократического аппарата. Это были известные всей стране люди: С. М. Киров, М. И. Калинин, Г. К. Орджоникидзе, В. В. Куйбышев.

Сталин, безусловно, стремился упрочить свою власть. Для достижения еще большего единоличия власти Сталину эти люди крайне мешали. Уже перед XVII съездом ВКП(б) у многих вызывала тревогу сложившаяся нездоровая обстановка в обществе в связи с возникшим культом Сталина.

А. И. Микоян сообщает интересные сведения о том, что "на выборах в ЦК С. М. Киров получил наибольшее количество голосов, против него было подано всего 3 голоса, а против Сталина — в сто раз больше. Когда председатель счетной комиссии Затонский и курировавший комиссию от Президиума съезда тогдашний секретарь ЦК Каганович сообщили об этом Сталину, он потребовал, чтобы в протоколе было указано тоже не более 3 голосов против него".* *Микоян А. И. В первый раз без Ленина. С. 5.

Для Сталина Киров был явным соперником. Сталин знал, что группа членов партии обратилась к Кирову с предложением занять пост Генерального секретаря партии. Сталину было необходимо избавиться от С. М. Кирова. Киров был убит 1 декабря 1934 г.

Это убийство явилось поводом для новой волны репрессий против всех тех, кто был недоволен культом личности Сталина. И если репрессии конца 20-х — начала 30-х гг. были направлены против кулаков, нэпманов, старой интеллигенции, то после убийства Кирова репрессии стали носить массовый характер. В обществе стала царить обстановка всеобщей подозрительности.

"По указанию Сталина сначала репрессиям подверглись бывшие идейные противники и возможные соперники, которые были объявлены агентами империализма и иностранных разведок. Такие же обвинения предъявлялись и другим коммунистам и беспартийным, никогда не участвовавшим ни в каких оппозициях. Были репрессированы не устраивавшие Сталина партийные и государственные деятели, видные военачальники, многие другие ни в чем не повинные люди. Так утверждался режим личной власти Сталина, насаждался страх, подавлялось любое выражение собственного мнения".* *Реабилитирован посмертно: Сб.: Вып. 1-2/ Состав.:Ф. А. Карманов, С. А. Панов. – 2-е издание. –М.:Юридическая литература. 1989. Кн. 1.

XVII съезд ВКП(б) назвали съездом "расстрелянных". "Из 1966 делегатов съезда было уничтожено 1108 человек, а из 139 членов и кандидатов в члены ЦК, избранных на XVII съезде, погублено 98 человек или 70 % состава ЦК".* *Шаумян Л. Культ личности. М., 1964. т. 3. С. 116.

В своих мемуарах Герой Советского Союза генерал армии А. В. Горбатов, незаконно репрессированный в 1038 году, писал, что суд над ним длился всего 4—5 минут. После того, как подсудимый отказался от предъявленных обвинений, суд объявил его виновным и назначил меру наказания 15 лет тюрьмы плюс 5 лет поражения в правах.

В связи с ускоренными темпами индустриализации в СССР, было закуплено дорогостоящее оборудование. В то же время в производстве были задействованы люди, не имеющие никакой квалификации. Очень много было молодежи, бывших крестьян, женщин. Квалифицированных инженерно-технических кадров не хватало.

Неудивительно, что это оборудование из-за некомпетентности работников нередко ломалось, и, соответственно, возрастал процент брака. Все это расценивалось сталинским руководством как различные диверсии и вредительство.

Ведь в 1937 г. на февральско-мартовском Пленуме ЦК партии Сталин выдвинул следующий тезис: "По мере успехов социалистического строительства сопротивление классового врага усиливается, а классовая борьба обостряется".

Этот тезис был необходим Сталину для того, чтобы свободно чистить от врагов общество, т.е. убирать всех недовольных и хоть в малейшей степени не согласных с ним людей.

Как уже говорилось, во второй половине 30-х годов размах репрессий достиг небывалой величины. Под эту волну попали и партийные, и государственные деятели, ученые, командный состав армии, огромное число хозяйственников. В создавшихся условиях любого неугодного можно было объявить врагом, иностранным шпионом. Сталин убирал также тех людей, кто слишком много знал, возлагая на них же ответственность за репрессии. Так были расстреляны возглавлявший аппарат НКВД Ягода, затем Ежов.

Для того чтобы убедить народные массы в виновности многочисленных подсудимых, Сталиным были даны указания о необходимости получения "добровольных признаний" от подсудимых. На открытых судебных процессах обвиняемые оговаривали себя, признавая свою вину. Признания эти добывались пытками и угрозами уничтожения близких родственников обвиняемых.

Вышинский, занимавший пост прокурора СССР, выдвинул теорию о том, что самым главным доказательством вины обвиняемого является признание обвиняемого.

Эта теория развязывала руки сталинским палачам. Можно было обвинить любого человека в чем угодно, посредством применения жестких мер добиться от него "чистосердечного признания" и пятиминутным судом убрать его на 15 лет в лагеря или расстрелять.

Поскольку индустриализация должна была проводиться быстрыми темпами, необходима была "дешевая" рабочая сила.

Чем больше было "террористов", "шпионов", "диверсантов", тем больше было этой бесплатной рабочей силы, которой заполнялись лагеря.

Следователи усердно работали на этом поприще. Списки осужденных представлялись на санкцию руководству заранее. В эти списки попадали сотни тысяч никому неизвестных людей. Помимо открытых судебных процессов было множество закрытых процессов. Большое их число прошло в 1937—1941 гг.

Самым известным был процесс о "военном заговоре". Обвиняемыми были маршал Тухачевский и известные военачальники Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Примаков и Фельдман.

После этого процесса на армию обрушился поток массовых репрессий. Вот следующие данные: "по подсчетам генерала Тодорского (который сам был репрессирован, но чудом выжил и был затем реабилитирован) было репрессировано: из 5 маршалов — 3, из 2 армейских комиссаров 1 ранга — 2; из 4 командармов 1 ранга — 2; из 12 командармов 2 ранга — 12; из 2 флагманов флота 1 ранга — 2; из 15 армейских комиссаров 2 ранга — 15; из 67 комкоров — 60; из 28 корпусных комиссаров — 25; из 199 комдивов — 136; из 397 комбригов — 221; из 36 бригадных комиссаров — 34".* *Реабилитирован посмертно. Юридическая литература. кн. 1. С. 51—52.

Сталин продуманно организовал репрессии высшего военного состава руками самих же военных. В состав Специального присутствия Верховного Суда СССР были введены маршалы Блюхер, Буденный, начальник Генштаба командарм 1-го ранга Шапошников и многие известные командиры. Их популярность в армии являлась как бы подтверждением того, что приговор конечно же, должен быть справедливым. Вскоре практически все эти военные были арестованы и расстреляны.

Многих руководителей и военачальников расстреливали вместе с их женами. Мотивировки были следующими: "Любимая жена не может не знать об изменнической деятельности своего мужа". Этого "тезиса" было достаточно для того, чтобы без суда и следствия (какие тут могли быть доказательства) лишить человека жизни.

"В ходе репрессий погибли такие талантливые военачальники, как маршалы Советского Союза М. Н. Тухачевский, В. К. Блюхер, А. И. Егоров, командармы И. Э. Якир, И. П. Уборевич, А. И. Корк, И. Ф. Федько, П. Е. Дыбенко, И. П. Белов, В. М. Примаков, Н. Д. Каширин, И. Н. Дубовой, руководители советской разведки в 20—30-е гг. — Я. К. Берзин, Н. В. Куйбышев (брат В. В. Куйбышева) и многие другие. Только в 1937—1938 гг. было неоправданно репрессировано около 9 тыс. (а всего свыше 40 тыс.) высших и старших командиров и политработников армии и флота. В результате к началу Отечественной войны на высоких командных должностях оказалось много людей с недостаточными знаниями и опытом, так лишь 7 % высшего комсостава имели общее или специальное высшее образование, а 37 % не имели даже среднего образования. Но дело не только в этом. Аресты как "врагов народа" и предателей многих тысяч командиров и политработников привели к подрыву доверия солдат к своим командирам и к тому, что сами командиры стали бояться проявлять инициативу, принимать самостоятельные решения. Среди командного состава стала наблюдаться инертность, безынициативность, пассивное ожидание указаний "сверху", что особенно тяжело сказалось в первые недели и месяцы войны".* *Реабилитирован посмертно. Юридическая литература. кн. 1. С. 52—53.

За несколько дней до начала Великой Отечественной войны и в первые дни войны начались новые репрессии. Все высшее военное руководство ждало расправы, боялось высказывать свое мнение.

Практически все командование военно-воздушных сил и ПВО было арестовано, в том числе ряд виднейших авиаконструкторов во главе с Туполевым. Авиация перед войной была практически обезглавлена. Руководитель Института ракетной техники Королев был также арестован.

В связи с репрессиями произошло расформирование механизированных корпусов и воздушных армий. Сталин как диктатор многие решения в отношении обороны страны принимал единолично, вопреки протестам наркомов. Поэтому было допущено много просчетов, влекущих за собой огромные людские потери.

Известно, что советская разведка своевременно установила день и час нападения гитлеровцев на нашу страну, но И. В. Сталин посчитал эти сведения фальшивыми. Он был уверен, что эти данные подкинула английская разведка для того, чтобы втянуть СССР в войну и облегчить тем самым военное положение Англии, уже воевавшей в то время с Германией.

В результате в первые дни войны СССР нес огромные людские потери, так как страна была не готова к отражению агрессии. Вот еще один пример. Вопреки протесту наркома вооружения Б. Л. Банникова Сталин подписывает проект постановления о работе артиллерийской промышленности, по которому прекращалось производство 45- и 76-миллиметровых противотанковых пушек. Это вооружение было крайне необходимо армии, и просчет Сталина дорого обошелся ей в начале войны.

В то же время, в первые месяцы войны многие члены военного руководства страны были арестованы и репрессированы. Необходимы были "козлы отпущения", на которых можно было свалить вину за поражения, которые несла страна в начальный период войны.

Так в июле 1941 г. были расстреляны руководители Западного фронта Григорьев, Павлов, Климовский и другие.

В предвоенные годы были репрессированы 44 тысячи командиров и военачальников. В конце 30-х гг. был практически полностью уничтожен Военный Совет при наркоме обороны СССР, куда входил весь цвет советского командования. Цена этого — провал многих крупных операций, огромные потери в начале войны, а также сдача врагу крупных территорий страны, на которых проживали около 80 млн человек.

Цена этого — гибель миллионов стариков, женщин, детей, которые также проживали на этих территориях. Вот цифры: из 26 млн 452 тыс. погибших на войне более половины — мирное гражданское население.* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 227.

Необходимо сказать о том, что в годы войны волна репрессий несколько уменьшилась. Но после ее окончания — вновь новый мощный всплеск. Это было связано с тем, что в армии в ходе войны к руководству пришло множество людей, умеющих принимать самостоятельные решения. А это претило Сталину. Ему было необходимо беспрекословное повиновение.

Известно дело маршала артиллерии Яковлева, маршала авиации Худякова и других.

А сколько было репрессировано людей, попавших в годы войны в плен! "Только к концу 1941 г. в плен попало в результате крупных военных неудач свыше 3,9 млн человек. Конечно, среди военнопленных были и такие, кто сам сдавался в плен, были и предатели. Но основная их масса честно сражалась и попала в плен не по своей вине и в плену вела себя достойно. Причины наших военных неудач широко обсуждались в печати, они известны: это и нехватка военной техники, и плохое снабжение. А главное — просчеты в планировании, низкий уровень подготовки командного состава, особенно старшего и высшего, неумелое командование, слабое руководство войсками со стороны верховного командования, плохая организация, отсутствие связи. Наша армия и народ кровью платили за ошибки и недоработки тогдашнего военно-политического руководства страны. Должно было пройти значительное время, пока войска накопили опыт боевых действий, в ходе боев выдвинулись новые люди — командиры всех степеней, новые талантливые генералы. Вина же за поражения практически была возложена на людей, попавших в плен. Именно они, даже в том случае, если бежали из плена и потом вновь сражались с врагом, в основной своей массе подвергались в ходе войны и после нее репрессиям — заключению в лагеря". * *Реабилитирован посмертно: Сб.: Вып. 1-2/ Состав.:Ф. А. Карманов, С. А. Панов. – 2-е издание. –М.:Юридическая литература. 1989. Кн. 1.

Необходимо сказать о росте золотого запаса страны в самые трудные для нее годы. Сколько золота требовалось для военных целей! И дармовая рабочая сила в нечеловеческих условиях добывала это золото. "Золотой сюжет" помогает понять безжалостный механизм функционирования при Сталине; при миллионах голодающих золотой запас продолжал неуклонно расти...".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 268.

Вот один из зловещих примеров. Накануне семидесятилетия И. В. Сталина в ЦК ВКП(б) был сделан доклад о том, что "12 августа в поле совхоза имени Сунь Ятсена Михайловского района Приморского края были обнаружены трупы убитых троих детей работницы совхоза Дмитриенко: Михаила 11 лет, Павла 9 лет и Елены 8 лет.

Убийство совершила мать, Дмитриенко Л. А., 1917 г. рождения. Она показала, что совершила убийство на почве крайне тяжелых материальных условий, в которых оказалась после осуждения в 1946 г., согласно Закону от 7 августа 1932 г., ее мужа, Дмитриенко Д. Д., 1912 года рождения, и особенно после того, как ее уволили из школы, где она работала учительницей, и выселили из квартиры. С апреля работала в колхозе..."* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 268—269.

Некоторые из людей до сих пор еще склонны думать, что все репрессии вершились за спиной у Сталина, что его обманывали, что он был очень доверчив. И главные виновники террора — это Ягода, Ежов и конечно же Берия. Это глубочайшее заблуждение. Именно Сталин был инициатором репрессий, по его приказу они проводились.

Сталин сам подбирал руководящие кадры органов НКВД, повседневно контролировал его деятельность и лично давал указания Ежову, а затем Берии об арестах. "На показаниях одного арестованного он написал: "Т. Ежову. Лиц, отмеченных мною в тексте буквами "ар.", следует арестовать, если они уже не арестованы. И. Сталин". На другом документе — очередном докладе Ежова об аресте группы работников, содержавшем списки арестованных и данные о других лицах, которые проверялись "для ареста", — также рука Сталина: "Не проверять, а арестовать нужно". Репрессии лично санкционировались Сталиным. Вот одна из многочисленных записок Ежова Сталину: "Тов. Сталину. Посылаю на утверждение четыре списка лиц, подлежащих Суду Военной коллегии: 1. Список № 1 (общий). 2. Список № 2 (быв. военные работники). 3. Список № 3 (быв. работники НКВД). 4. Список № 4 (жены врагов народа). Прошу санкции осудить всех по первой категории. Ежов". Под первой категорией осуждения имелся в виду расстрел. Списки были рассмотрены Сталиным и Молотовым, и на каждом из них имелась резолюция: "За. И. Сталин, В. Молотов".

Один из руководителей, занимавший крупные посты в партийном аппарате, писал: "Надо не знать тогдашней обстановки в ЦК, степени концентрации власти в руках Сталина, когда члены Политбюро не имели права защищать своих заместителей, боевых друзей, в верности которых они были убеждены, своих жен и даже детей; надо не знать Сталина, чтобы, не кривя совестью, всерьез валить на Ежова ответственность за уничтожение многих членов ЦК, делегатов XVII съезда партии, секретарей ЦК, членов Политбюро".* *Реабилитирован посмертно: Сб.: Вып. 1-2/ Состав.:Ф. А. Карманов, С. А. Панов. – 2-е издание. –М.:Юридическая литература. 1989. Кн. 1.

Крайний интерес представляют бумаги Сталина. Репрессивная тема в рабочих записях Сталина встречается часто, ведь все время его правления отличали бесконечные массовые репрессии. Вот записи к обсуждению закона о рабочей миграции: "Сегодня же сговориться: 1) В законе об ушедших с завода рабочих и о лишении их квартир, вытекающим из факта их ухода с завода. Соединить с законом о лишении таких рабочих соответствующих карточек. 2) Разгрузка Москвы и Ленинграда и паспортная система".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 262—263.

Очевидно, что именно по предложению Сталина крестьян лишили паспортов, а прописка в городах стала инструментом контроля спецслужб.

А вот еще одни записи во время одного из заседаний Политбюро: "1) Часть поляков (агентов Пилсудского) арестовали. А как другие поляки? 2) Каковы результаты привлечения "Коммунара" прокурором? 3) Мы более всего отстали в области морской авиации. Надо немедля расширить это дело: 6) О вредительстве в артиллерийском производстве и др. поднять шум.

7) Разрешить вопросы Горького".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 262—263.

Дмитрий Волкогонов, доктор исторических наук, писал: "Вопросы карательных органов, поисков "врагов народа", заботы об избранных деятелях культуры, как и первостепенное внимание военному производству, можно найти в любом из сталинских блокнотов.

Рассматривая рабочие записи, "бумаги" Сталина, порой можно подумать, что он шеф спецслужб, другой раз — что перед вами записи наркома авиационной промышленности или мецената. Уникальная, единственная в своем роде "должность" великого "вождя народов" выражала не столько личностное обожествление диктатора, сколько закономерную в ленинском государстве, абсолютно бесконтрольную концентрацию полноты всей власти в одних руках. Ни один российский император не обладал столь безграничными возможностями распоряжаться своими ресурсами, подданными, их волей и мыслью".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 263—264.

"Вот некоторые записи Сталина в его блокнотах, сделанные в 30—40-е годы (обычно он не метил датой свои записи): " На совещании ПП ОГПУ 3 мая 1933 г.

1) Кто может арестовывать? 2) Как быть с бывшими военными в наших хозорганах? 3) Тюрьмы разгрузить.

4) Как быть с разными группами арестованных?" На этом же совещании рассматривался вопрос о высланных и "дополнительном выселении" кулаков на Север и в Сибирь. Сталинской рукой записано: "Укр. — 145 тыс. Закавказье — 23 тыс. Сев. К. — 71 тыс. Горьковская обл. — 29 тыс. Моск. обл. — 58 тыс. Крым — 5 тыс. Ленингр. обл. — 44 тыс. Башк. — 1 тыс. Зап. Обл. — 23 тыс. Тат. Респ — 12 тыс. Урал — 50 тыс. Ц40 — 34 тыс. Ив.-Возн. — 21 тыс. ..."* *Там же. С. 262.

Так рождались цифры, которые рукой диктатора перечеркивали жизнь бессчетного количества людей.

Сталина никогда не интересовало, что думали члены партийного руководства. В своих записях он почти никогда не записывал мнения своих подчиненных.

Люди нужны были ему для исполнения его мыслей и решений. А и все вокруг просто старались угадать замыслы "вождя народов", ловили каждое его слово, во всем с ним соглашались. И только война заставила Сталина внимательно выслушивать крупных военначальников, таких как Жуков, Шапошников, Василевский.

Характерно, что работа следователей во время сталинщины напоминала четкий конвейер. График был жесткий: двадцать минут на любое дело. А дел было множество. В этот конвейер была вовлечена вся страна, весь цвет культуры, науки, различных отраслей промышленности, руководители сельского хозяйства и тысячи простых граждан.

Все были троцкистами, английскими, японскими или немецкими шпионами, "националистами" и т. д.

Диктатор и народ, состоящий из "врагов народа", ведь "врагом народа" потенциально был каждый. Жуткая картина. Страх (даже если не за себя, то за своих близких и друзей) заставлял молчать людей, а промолчавшие сегодня завтра сами становились жертвами.

Как уже говорилось, "чистосердечного признания" было достаточно, чтобы осудить человека на 15—20 лет лагерей или расстрелять. Приведем строки из письма известнейшего режиссера Всеволода Мейерхольда, обвиненного в том, что он являлся английским и японским шпионом и троцкистом с 1923 г., возглавлявшим антисоветскую группу "Левый фронт": "Меня клали на пол лицом вниз, жгутом били по пятам, по спине; когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам. Следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-сине-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что казалось на больные чувствительные места налили крутой кипяток (я кричал и плакал от боли). Руками меня били по лицу: Следователь все время твердил, угрожая: "не будешь писать, будем бить опять, оставим нетронутыми голову и правую руку, остальное превратим в кусок бесформенного окровавленного тела". И я все подписывал до 16 ноября 1939 г."* *Ваксберг А. Процессы // Литературная газета. 1988. № 18.

Всеволод Мейерхольд был расстрелян 2 февраля 1940 года. Вклад этого режиссера в мировое искусство был огромен. 27 января был расстрелян еще один человек с мировым именем — Исаак Бабель, известный писатель. По обвинению Бабель был агентом французской и австрийской разведок. А в группу троцкистов-террористов, в которой "состоял" Бабель, оказывается, входили еще Илья Эренбург, Леонид Леонов, Валентин Катаев, Юрий Олеша, Лидия Сейфулина, кинорежиссеры С. Эйзенштейн и Т. Александров, певец Леонид Утесов, академик О. Ю. Шмидт.

"Все это не только яркие таланты, что само по себе не имеет прощения, не только люди независимых суждений и критического склада ума, что никак их не украшает, — почти все они так или иначе имели неосторожность прогневать вождя. В эти самые дни подвергались разносу на высшем уровне "Метель" Леонова, "Домик" Катаева, "Бежин луг", над которым Эйзенштейн начинал работу вместе с Бабелем. Еще раньше под огнем проработочной критики были Сейфулина и Вс. Иванов. Вполне подходящие кандидаты для группы троцкистов!..."* *Там же.

Можно еще вспомнить дело "врачей-отравителей", гремевшее в начале 50-х годов.

Невозможно коснуться всего, но хочется сказать еще несколько слов о самых беззащитных — о детях. О детях, разделивших судьбу безвинно осужденных родителей, детях, оказавшихся в годы войны у станков, о детях, сражавшихся на фронтах войны, попавших в плен или оказавшихся на оккупированной территории.

Малолетки — так назывались малолетние арестанты. Вот что писал об этом в своей статье "Малолетки" Лев Разгон: "В сорок втором году в лагерь начали поступать целые партии детей. Все они были осуждены на пять лет за нарушение закона военного времени "О самовольном уходе с работы на предприятиях военной промышленности". Это были те самые "дорогие мои мальчишки" и девчонки 14—15 лет, которые заменили у станков отцов и братьев, ушедших на фронт. Про этих детей, работавших по десять часов, стоя на ящиках — они не доставали до станка, — написано много трогательного и умиленного.

Не написали только о том, что происходило, когда в силу обстоятельств военного времени предприятие куда-нибудь эвакуировалось. Конечно, вместе с "рабсилой". Хорошо еще, если на этом же заводе работали мать, сестра, кто-нибудь из родных. Ну а если мать была ткачихой, а ее девочка точила снаряды? На новом месте было холодно, голодно, неустроенно. Многие дети и подростки не выдерживали этого и, поддавшись естественному инстинкту, сбегали "к маме". Тогда их арестовывали, сажали в тюрьму, судили, давали пять лет и отправляли в лагерь.

Пройдя через оглушающий конвейер ареста, обыска, тюрьмы, следствия, суда, этапа, эти мальчики и девочки прибывали в наши места уже утратившими от голода, от ужаса, с ними происходящего, всякую сопротивляемость.

На "свеженьких" накидывалась вся лагерная кодла. Бандитки продавали девочек шоферам, нарядчикам, комендантам. За пайку, за банку консервов, а то и за самое ценное - глоток водки. А перед тем, как продать девочку, ощупывали ее как куру: за девственниц можно было брать больше. Мальчики становились "шестерками" у паханов, у наиболее сильных, боле обеспеченных. Они были слугами, бессловесными рабами, холуями, шутами, заложниками, всем кем угодно. Любой блатарь, приобретя за пайку такого мальчишку, мог его бить, морить голодом, отнимать все, что хочет, просто вымещать на нем беды своей неудачливой жизни".* * Разгон Л. Малолетки. Семья. 1988. № 20.

Нельзя не содрогаясь, читать эти строки.

И все же молчали не все. Многие пытались противостоять системе, но, как правило, жестоко расплачивались за это.

Хочется привести выдержки из известного открытого письма Сталину полпреда СССР в Болгарии Ф. Ф. Раскольникова. В июле 1939 г., находясь во Франции, Ф. Ф. Раскольников узнает, что он объявлен "врагом народа" и пишет Сталину: "Сталин, Вы объявили меня "вне закона". Этим Вы уравняли меня в правах — точнее в бесправии — со всеми советскими гражданами, которые под Вашим владычеством живут вне закона.

Со своей стороны отвечаю полной взаимностью: возвращаю Вам входной билет в построенное Вами "царство социализма" и порываю с Вашим режимом...

Испугавшись свободы выборов, как "прыжка в неизвестность", угрожавшего Вашей личной власти, Вы растоптали конституцию, как клочок бумаги, а выборы превратили в жалкий фарс голосования за одну-единственную кандидатуру, а сессию Верховного Совета наполнили акафистами и овациями в честь самого себя. В промежутках между сессиями Вы бесшумно уничтожаете "зафинтивших" депутатов, насмехаясь над их неприкосновенностью и напоминая, что хозяин земли советской не Верховный Совет, а Вы.

Никто в Советском Союзе не чувствует себя в безопасности. Никто, ложась спать, не знает, удастся ли ему избежать ночного ареста. Никому нет пощады. Правый и виноватый, герой Октября и враг революции, старый большевик и беспартийный, колхозный крестьянин и полпред, народный комиссар и рабочий, интеллигент и Маршал Советского Союза — все в равной мере подвержены ударам Вашего бича, все кружатся в кровавой дьявольской карусели.

Вы непогрешимы, как папа! Вы никогда не ошибаетесь! Но советский народ отлично знает, что за все отвечаете Вы, "кузнец всеобщего счастья".

С помощью грязных подлогов Вы инсценировали судебные процессы, превосходящие вздорностью обвинения знакомые Вам по семинарским учебникам средневековые процессы ведьм...

Вы оболгали, обесчестили и расстреляли многолетних соратников Ленина: Каменева, Зиновьева, Бухарина, Рыкова и др., невиновность которых была Вам хорошо известна. Перед смертью Вы заставили их каяться в преступлениях, которых они никогда не совершали, и мазать себя грязью с ног до головы...

Уничтожая везде и повсюду золотой фонд страны, ее молодые кадры, Вы истребили во цвете лет талантливых и многообещающих дипломатов...

Чем дальше, тем больше интересы Вашей личной диктатуры вступают в непрерывный конфликт и с интересами рабочих, крестьян, интеллигенции, с интересами всей страны, над которой Вы измываетесь как тиран, добравшийся до единоличной власти".* *Реабилитирован посмертно: Сб.: Вып. 1-2/ Состав.:Ф. А. Карманов, С. А. Панов. – 2-е издание. –М.:Юридическая литература. 1989. Кн. 1.

В заключение хочется привести слова доктора исторических наук Д. Волкогонова: "Следы советского диктатора кровавы. За три десятилетия своего владычества государство, созданное Лениным и "отлаженное" Сталиным, лишило жизни миллионы соотечественников. Только с 1929 г. (начало коллективизации в СССР) до своей кончины в 1953 г. под его "гениальным руководством" был репрессирован 21,5 млн советских людей. Никто и никогда в истории, кроме Сталина, не развязывал столь долгой и страшной войны против собственного народа. Кровь этих следов не будет смыта никогда".* *Волкогонов Д. Семь вождей. М., 1966. С. 256. XX съезд ЦК КПСС, во главе с Н. С. Хрущевым, положил конец культу личности И. В. Сталина.

Так закончилось правление Сталина.

Библиография:

1. Д. Волкогонов "Семь вождей", М., 1966.

2. Реабилитирован посмертно, кн. 1, 2. "Юридическая литература", 1988.

3. В. И. Ленин, П.С.С.

4. И. Сталин. Вопросы ленинизма. 11-е изд.

5. А. Н. Малафеев. История ценообразования в СССР (1917—1963). М., 1964.

6. Советское крестьянство. М., 1970.

7. Микоян А.И. "В первый раз без Ленина".

8. Шаумян Л. "Культ личности" М., 1964, т. 3.

9. XXII съезд КПСС. Стенографический отчет. т. 3.

10. Вансберг А. Процессы //Литературная газета. № 18, 1988.

11. Разгон Л.  Семья. Малолетки. 1988 г. № 20.