В тесноте, да не в обиде (Русское крестьянство IX-XII вв. быт, традиции)
Скачать реферат: В тесноте, да не в обиде (Русское крестьянство IX-XII вв. быт, традиции) |
|||
|
|
План реферата
Введение
1. В тесноте, да не в обиде (жилище русского крестьянина)
2. Красна изба пирогами
3. Не мытва, но мучение (о традиции русской бани)
4. Стерпится - слюбится
Заключение
Список литературы
Введение
Социальное состояние России в IX-XI вв. представляло собой такое же сословное деление, как и на Западе.
Княжеская дружина, включившая в себя славянских или финских начальников, составляла род аристократии, но в самой дружине, тем не менее, различали телохранителей и гридей (girdi№ у скандинавов), мужей или людей, и бояр, занимавших первое место в дружине. Затем шла «молодая дружина», или «молодшая дружина», - отроки.
Свободные жители Русской земли назывались «люди» (земство). Гости или купцы не составляли в ту эпоху отдельного класса, это были те же воины, даже князья с копьем в руке занимались торговлей. Олег в свое время под видом купца явился в Киев и захватил там Аскольда и Дира. Византийцы не доверяли этим опасным гостям и отвели для них в Константинополе находившийся под строгим надзором особый квартал.
Селяне, на которых лежало бремя рождающегося государства, не были уже так свободны, как в первобытные времена. Крестьянин назывался смердом (от смердеть - пахнуть) или мужиком (презрительное от муж), позже он стал называться христианином, отсюда - крестьянином.
Ниже по положению крестьян были рабы, или холопы. Их добывали на войне, покупали на рынке, холоп мог также родиться в доме господина. Война была главным источником рабства. Остались такие наблюдения иноземных гостей: «Русские, когда нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его сопротивление, женщинами побежденными сами пользуются, а мужчин обращают в рабство. Торговля рабами была широко распространена. Святослав, после завоевания им Болгарии, писал матери о товарах, приходящих в Переяславец: «Из Руси же скора и мед, воск и челядь».
О положении холопа так писал Н. М. Карамзин: «К третьей, нижайшей степени общества принадлежали «холопы княжеские, боярские и монастырские, которые не имели никаких собственных прав гражданских. Древнейшими рабами в отечестве нашем были, конечно, потомки военнопленных; но в сие время - т. е. в XI в. - уже разные причины могли отнимать у людей свободу. Законодатель говорит, что «холопом» обельным, или полным, бывает: 1) человек, купленный при свидетелях; 2) кто не может удовольствовавать своих взаимодавцев; 3) кто женится на рабе без всякого условия; 4) кто без условия же пойдет в слуги или в ключники, и 5) закуп, т. е. наемник или на время закабаленный человек, который, не выслужив срока, уйдет и не докажет, что он ходил к князю или судьям искать управы на господина».
Как видим, попасть в холопы или рабы было достаточно просто. Законодательство же, принятое Ярославом Мудрым, ставило раба ниже всякого уровня. Ценился он дешевле, чем домашняя скотина или даже ценный зверь, добытый в лесу. Хороший конь стоил вдвое, а иногда втрое дороже раба. Положение смерда лучше только свободой, которую он имел. Цена же его жизни тоже была невелика.
Карамзин так комментирует Ярославовы законы: «Кто самовольно, без княжеского повеления, накажет огнищанина (именитого гражданина) или смерда (земледельца и просто человека), платит за первого 12 гривен князю, за второго 3 гривны, а битому гривну в том и другом случае. Если ваш холоп ударит свободного человека и скроется, а господин не выдаст его, то взыскать с господина 12 гривен. Истец же имеет право везде умертвить раба, своего обидчика».
1. В тесноте, да не в обиде (жилище русского крестьянина)
Так в старинных русских былинах рассказывается о сохе и пахаре (ратае).
Треть года царят в России холода. Морозы и вьюги во многом определили вид жилища русского человека. Веками крестьяне приспосабливали дом к своему образу жизни. В «Повести временных лет» много слов, имеющих отношение к русскому народному жилищу ХII в.: «изба», «печь», «клеть», «сени», «полати». Прошли века, но и сейчас эти слова в обиходе у сельских жителей.
Основой дома был сруб из бревен размером в среднем 4 х 6 м. Двускатная крыша заставляла лучше стекать воду в дождь и сметать снег зимой. Щели между бревен забивали мхом и паклей, чтобы сохранялось тепло, дверь с этой же целью прорубали с южной стороны. Такой дом называли «избой». «Основой русского жилища с самых древнейших времен была клеть - связь бревен на четыре угла. Летняя клеть была холодна, но если в ней поставить печь с выпуском дыма в центре потолка, то она станет отапливаться и благодаря своей истопке станет истьбой. Такие истьбы (избы) строили русские люди как в простонародном быту, так и в княжеском». Подобную версию происхождения слова «изба» дает Б. Федюхин в великолепном романе «В братстве без обиды».
В одном помещении жили всей семьей. В особо суровые зимы запускали в избу и живность - ягнят, телят, кур.
Русская народная пословица гласит: «В тесноте, да не в обиде».
Еще одна пословица: «Догадлив крестьянин, на печи избу поставил». Действительно, печь испокон веков - душа крестьянского дома. Она и кормила, и поила, и согревала. Сложить хорошую печь - дело непростое. На ее широкой спине должно в морозные ночи умещаться все семейство. В старину избы топились «по-черному», печь не имела трубы. Дым в доме - явление не очень приятное, но, «горечи дымной не претерпев, тепла не видать».
Стены и потолок, конечно, покрывались сажей, но с этим мирились, ведь печь без трубы была дешевле в строительстве и требовала меньше дров. Кроме того, дым хорошо дезинфицировал жилище, и в нем не заводились насекомые.
Очень богатые люди сооружали дымоходы с трубами на крыше. Расположение печи определяло планировку избы. Ее обычно ставили в углу, справа или слева от входа. Угол напротив устья печи назывался «бабий угол» и считался рабочим местом хозяйки. Здесь все было приспособлено для приготовления пищи.
Почетное место в избе - «красный угол» - находилось по диагонали от печи. Здесь на специальной полке стояли иконы, хранились богословские книги, горела лампада. Всякий гость, входивший в избу, у порога первым делом находил глазами красный угол, снимал шапку, трижды осенял себя крестным знамением и низко кланялся образам, а уже потом только здоровался с хозяевами. В красный угол сажали самых дорогих гостей, а во время свадьбы - молодых.
Мебели в доме было немного - стол, лавки, скамьи, сундуки, посудные полки.
В красном углу размещался стол, за которым каждый день в определенный час собиралась вся семья. Лавки вдоль стен, крепко к ним прикрепленные, служили и местом для сидения, и для сна. За столом сидели на скамьях.
Спали и на сундуках, в которых хранили одежду. Вместе с сундуком, в который долгие годы собиралось приданое, отдавали замуж дочерей. Приданое девочка часто готовила сама. Денег на одежду в крестьянских семьях в основном не было, и девочек с малых лет обучали прясть полотна из льна, конопли, шерсти. Прялки дарили юным женам на свадьбу, и те берегли их всю жизнь.
Сами ткали полотно и шили одежду - рубахи с рукавами, паневы (юбки), свиты (теплые шерстяные плащи).
Обувью летом служили лапти, зимой - валенки. Шили одежду и обувь обычно зимой, когда не было работы в поле. Собирались всей семьей, а иногда и несколькими семьями.
2. Красна изба пирогами
Повседневный крестьянский стол не отличался разнообразием. В основном ели черный хлеб, щи, кашу, квас.
Летом заготавливали орехи, ягоды, мед, грибы. Много пекли пирогов. Несмотря на скудость выбора, каждая совместная трапеза (в обед и ужин) проходила очень торжественно, даже в бедных семьях.
После молитвы и разрешения главы дома все начинали черпать из миски щи или кашу. Строго соблюдалась очередность: от старшего к младшему. Нарушавший порядок получал сильный удар деревянной ложкой по лбу. Мясо из щей ели после того, когда вычерпывали всю жидкость. Вскоре после вечерней трапезы ложились спать, ведь вставать приходилось с первыми лучами солнца.
3. Не Мытва, но мучение (о традиции Русской бани)
Главным видом отдыха и удовольствия на Руси была баня. Интересно, что в Европе бани были закрыты по запрету церкви в начале IV в. и возродились лишь в XVIII в. На Руси они назывались «мыльнями». Для каждого русского с незапамятных времен стало еженедельной потребностью горячее мытье, и обычай этот изумлял иноземцев. Летописи сохранили свидетельство, что сам Андрей Первозванный дивился тому, что русские люди секут сами себя в пару вениками - «творят не мытву себе, но мучение». Но потом каждый иностранный путешественник считал непременным долгом поразить своих соотечественников сообщением об удивительном обычае русских.
В «Повести временных лет» говорилось об одном таком страннике: «И рече им: «Дивно видел землю Славянску.
Идущу ми само видел бани деревяны. И пережгуть, и румяно, и идуть на, изволекутся и будут нази. И облиются квасом кислым и возмуть на ся прутие младое и бьются сами»! Но еженедельное мытье с парением не просто дивный обычай и услада чудаковатых русских людей, а залог их богатырского здоровья: то и дело холера, чума, брюшной тиф, обойдя все закоулки европейских королевств и скосив многие тысячи людей, останавливались на границах русских княжеств. Баня надежно охраняла здоровье народа.
Курные бани топились по-черному целый день и целую ночь. Но в банях было чисто, даже в самых верхних углах, где, как думалось русскому человеку, от греха заводились кикиморы, недотыкомки и всякая другая нечисть.
Добрым духом бани считался банник. Хоть и рисовало его народное воображение черным, лохматым, злым, но задобрить его легко было, оставив немного воды в бочке и веник.
4. Стерпится - слюбится
Авторитет семьи в крестьянской среде был необычайно высок. Человек, не желающий обзавестись семьей, достигнув определенного возраста, вызывал подозрение. Понимание вызывало только желание уйти в монастырь. Патриархальные семьи были большими - по 15-20 человек.
Состояли они из престарелых родителей, женатых сыновей с детьми и внуками. Конечно, тесновато со временем становилось в крестьянском небольшом доме. Братья предпочитали жить вместе из-за нежелания делить пашню - кормилицу семьи. Старшему в такой семье было предоставлено право наказывать младших, включая собственных братьев, их жен и детей. Традиции семьи вырабатывались веками и строго соблюдались старейшими. Но во все времена и у всех народов старички и старушки считают, что во времена-то их молодости не только нравы были лучше, но и соль солонее.
В основе крестьянского супружеского союза лежал прежде всего хозяйственный интерес. Такое святое чувство, как любовь, редко бралось в расчет. Все решали родители, на волю которых влияла практическая выгода.
Да женихи и не переживали особо, ведь все равно невесту старались выбирать не столько красивую, сколько здоровую, умелую, трудолюбивую. После замужества именно ей предстояло вести хозяйство, рожать и воспитывать детей, ухаживать за домашним скотом, работать в огороде и в поле. Поэтому, уходя в поле, родители оставляли дом уже на 12-13-летних девочек, которые на практике познавали науку тяжелого домашнего труда.
Супругов объединяла не любовь, а общая забота: о хозяйстве, о детях, о доме. А что до любви - «стерпится - слюбится», считали в старину. А женились в те века очень рано. Для юношей брак разрешался в 15, для девочек - в 13 лет. Церковь разрешала лишь дважды в жизни расторгать брак по веским причинам - измена жены, ее бесплодие или тяжелая болезнь.
Православным запрещалось вступать в брак с человеком другой веры.
Рождение новой семьи сопровождалось веселой свадьбой. Свадьба на Руси - удивительное явление культуры народа. В нем органично соединились два обряда: древнейший, называвшийся «веселие», и христианский - венчание. В народной крестьянской среде, однако, существовали браки и без венчания. Играли свадьбы осенью и зимой, когда заканчивались сельскохозяйственные работы. Ведь для подготовки и проведения свадьбы требовалось много времени. Свадьба продолжалась несколько дней, с учетом строго определенных и всеми принятых, устоявшихся «суеверий». После этих шумных, а порой и буйных празднеств, на которых выпивалось немалое количество вина, начиналась обычная будничная жизнь со всеми ее хлопотами, тяготами и радостями.
После свадьбы женщина теряла самостоятельность и становилась полностью зависима от мужа. В одной старинной летописи рассказано, как жених размышляет о ждущей его впереди жизни: «Что есть жена? Сеть утворена прельщающи человека во властех, светлым лицем убо и высокими очима намизающи, ногами играющи, делы убивающи, многи бо уязвивши низложи, тем же в доброти женстей мнози прельщаются и от того любы яко огонь возгорается. Что есть жена? Свитым обложница, покоище змеино, дьяволов увет, без увета болезнь, поднечающая сковорода, спасаемым соблазн, безисцельная злоба, купница бесовская».
Власть мужа над женой, «купницой бесовской», утверждалась не только силой авторитета, но и прямым насилием. Бить жену считалось правилом. Более того, в народной среде существовало мнение, что, если муж не бьет ее, значит, не любит. И все же положение женщины из простонародья, как бы это ни было удивительно, было свободнее, чем в боярской или купеческой среде.
Крестьянка свободно гуляла по лесу, собирая ягоды и грибы, ходила за водой к колодцу, на реку - полоскать белье, на работу в поле. Она общалась с соседями, с подругами. В купеческой и боярской семье женщина вела затворнический образ жизни.
Роль женщины в крестьянской семье возрастала после смерти мужа. Она становилась главой семьи и пользовалась немалым уважением.
Таким же уважением и авторитетом были родители. Даже взрослый сын подчинялся отцу. Самым страшным в жизни считалось отцовское проклятие. Одной из главных обязанностей человека было рождение и воспитание детей. Рождение нового человека, очередного ребенка в семье, всегда было радостью. К сожалению, почти все обряды, связанные с рождением ребенка, забыты. А ведь они занимали немалое место в жизни семьи. Рождение 10, 11, 12-го ребенка было делом обыденным в крестьянских семьях. Общиной давался надел пахотной земли, которая была главным богатством, на каждого родившегося мальчика. На девочек земля не полагалась.
Когда сын женился, в доме появлялась еще одна работница - молодая невестка. А дочь, выходя замуж, в другую семью уносила часть полагающегося ей в приданое имущества семьи. Количество детей в семье регулировалось только волею Бога. Правда, была еще и очень высокая детская смертность. Вот тут имело значение здоровье женщины. Надо восполнить потерю ребенка рождением нового.
Рожала крестьянка обычно в бане, и в течение трех дней мужчина не имел права войти туда. Роженица выходила, когда надо было крестить ребенка, - на 8-й день. Духовному рождению - крестинам - придавали гораздо большее значение, чем физическому. Младенец обзаводился духовными родителями, которые отвечали за него в случае смерти родных матери и отца. Они следили за его воспитанием и даже имели право слова при выборе в будущем супруга или супруги. Имя новорожденному давали по имени святого, чью память отмечали в день крестин. После возвращения из церкви (куда родная мать не имела права идти) отец ребенка устраивал праздничный обед для всех родственников и близких. Ежегодно отмечался день ангела, который заменял празднование дня рождения.
Дети рано начинали трудиться, помогали семье. Сначала в их обязанности входила домашняя работа, соразмерная возрасту. Интересно исчислялся возраст на Руси - семилетиями. Первые семь лет - детство, вторые семь - отрочество, еще семь - юность. Уже в пять-шесть лет мальчик должен был ездить верхом и помогал пасти скотину, в семь-восемь - помогал на пашне, управлял лошадью. В девять лет отрок выполнял уже совсем взрослую работу: ухаживал за скотиной, чистил за нею хлев и вывозил навоз в поле, бороновал вместе со взрослыми пашню и убирал хлеб. Сын помогал отцу на охоте, на рыбной ловле. К 14 годам подросток уже самостоятельно работал и косой, и серпом, и цепом, топором, и мог в случае необходимости заменить отца.
Девочка в 6 лет училась прясть, шить, в 12-13 лет родители оставляли на дочь все хозяйство. Она носила воду, стирала, кормила и ухаживала за скотиной, шила, готовила еду и присматривала за младшими детьми.
Позже она начинала работать наравне с матерью.
Недаром старая пословица гласила: «Учи дитя, пока оно поперек лавки лежит». Девочек всему, что умела мать, а мальчиков - отец, следовало научить к 14 годам. К этому сроку крестьянская семья получала еще одного вполне полноценного работника.
Недаром так часто упоминаем мы о домашней скотине. Ведь корова, например, была в хозяйстве главной кормилицей, а лошадь - работницей. Без лошади обойтись было невозможно. На ней и пахали, и бороновали, и сено возили, и зерно в амбар перевозили. Порой ей и отдохнуть было некогда днем, а ночью дети вели их в ночное, на сочные травы в луга, где лошадь могла отдохнуть и набраться сил. Каждый крестьянин лошадью дорожил и ухаживал за ней сам. Мужчина, не задумываясь, сменил бы корову на лошадь, т. к. понимал, что, собрав урожай, купит и корову, и другую необходимую скотину. А имелось ее очень много - козы, свиньи, овцы.
Если у крестьянина случалось несчастье, например сгорал при пожаре дом, вся община приходила на помощь.
Сообща складывали новый сруб, помогали обзавестись хозяйством. Заболевшему соседу помогали с уборкой урожая. Помогали вдовам, сиротам, убогим. Недаром так часто здесь употребляется слово «помогали». Обычай не оставлять в беде близкого или просто односельчанина назывался хорошим русском словом «помочь».
Добровольные помощники находились всегда.
Трудом своим жил крестьянин. Смысл всей его жизни был в нелегкой крестьянской работе. В народе знали, что труд благословлен Богом. К работающему принято было обращаться словами: «Бог в помощь» или «Помогай, Господь!» Но век человеческий недолог, хотя на Руси нередко доживали до 90 и 100 лет.
Особое значение имели в жизни человека похороны близкого. Повелось так, что в них более всего сохранилось от древних верований.
Умирающего обмывали и одевали в белые одежды. Читали около него молитвы, оплакивали.
По древнему обычаю хоронили не на 3-й, а на 9-й день. Далее, после похорон, обязательная тризна - поминальный обед. Очередные поминки на 20-й и на 40-й день.
Траур родственники носили в течение года, а вдовы в течение двух лет не должны были общаться с мужчинами.
Церковь вносила коррективы в эти обряды. Но традиции, сложившиеся веками, сломать оказалось очень трудно.
Крестьянская семья была как бы маленьким государством. Здесь были свои законы и правила, выработанные опытом многих поколений.
Заключение
Вплоть до XVII в. в основе русского домашнего быта лежали традиции, зародившиеся и окрепшие в раннюю пору формирования Российского государства. Единые географические условия, единая культура и религия определяли схожие формы быта царя, боярина, бедного дворянина, крестьянина и ремесленника. И в крестьянской избе, и в государевом дворце вставали с восходом солнца, молились. Только одни - перед иконами в красном углу, другие - перед иконостасом домовой церкви. Очень строго соблюдались посты. Одежда - и та была у всех примерно одного покроя, но у одних - из грубого полотна или сукна, у других - из тонких полотен заморских. Во всех сословиях одинаково соблюдали обычаи при сватовстве, рождении детей, похоронах. Различие было только в богатстве. Именно оно определяло отношение к труду и, соответственно, личную жизнь людей.
Многие из старинных обычаев дожили до наших дней, особенно в отдаленных деревнях и маленьких городах.
Список литературы
1. Муравьев А. В., Сахаров А. М. Очерки истории русской культуры IX-XVII вв. М., 1984.
2. Дедюхин Б. В. В братстве без обиды. Саратов, 1989.
3. Овсянников Ю. М. Картина русского быта. М., 2000.
4. Рябцев Ю. С. История русской культуры. XI-XVII вв. М., 1997.
5. Терещенко А. В. Быт русского народа. СПб., 1848. М., 1997.
