4 . Любовь - прекрасная страна

Философии и сущности любви посвящено немало солидных работ [122].С чего же нам приступить к размышлениям на сей прелестный предмет? Проследим, однако, для начала, как характеризует земное любовное действо Ешка - "посланец" иноземной цивилизации, действующее лицо повести "Пентаграмма" [39]."Внедрившись" в человеческое сообщество, как это ранее описано в повести [37], он воспылал симпатией к неприметной земной девушке Марине. Ешка принял в ее судьбе столь деятельное участие, что заслужил прозвище Пигмалион. Соответственно, Марина стала Галатеей. И вот, Пигмалион просвещает Галатею.

"Тело человека - это "доспехи" для его души в подлунном мире, защищающие ее от недобрых проявлений астрала. Нарушение целостности девичьего тела очень сильно облегчает проникновение темных, недобрых сущностей в самые сокровенные глубины естества и приводит ко все большему душевному смятению. Вот еще почему издревне стихийно ценилось девичье целомудрие. Поэтому и я, не будучи уверен в способности принести тебе счастье земное, так вот оплошал...Ведь не оберегай я тебя в дальнейшей жизни, могли последовать другие, просто алчущие твоего тела и особенно посягающие на чистоту души твоей.

Дай Бог тебе удачно выйти замуж. Чтобы был у тебя достойный семейный очаг, согревающий душу и тело. Ты его заслужила, как никто иной.

Однако, поимей в виду, пожалуйста, еще вот что. Даже благополучная семейная жизнь - это не легкая прогулка, а многотрудное и непростое деяние.

Пока свиданки, встречи-прощания, ухаживания, наконец, свадьба и медовый месяц - это одно. Но увы, сие не более чем начало увертюры, продолжительность которой год, а то и более. Семейная жизнь - это не только согласие душ, мыслей, чувств и деяний. Это еще и очень-очень большое терпение. "Быт заедает" - непреложная истина. Когда потребуется изо дня в день мыть, убирать, стирать, готовить на кухне и так далее, и тому подобное - возникает "мертвая зыбь", неукоснительно пытающаяся расшатать супружеский "ковчег". Грязные мужнины портки и носки иногда вызывают такой негативный резонанс, что его запросто не переживешь. А тут еще "эффект приедания": изо дня в день одно и то же "блюдо" - родненький муженек. Как бы ни был он хорош, надоест - будь готова и к этому, хотя поначалу верится в такое с ба-а-альшим трудом. Так ведь? - Угу, - подтвердила девушка, слушавшая все эти сентенции, будто детективную интригу.

- Чтобы сохранить, продлить свои чувства к возлюбленному, любовью не следует "объедаться" - возобновил Пигмалион свой беспощадный "семейный ликбез". - Супруга можно принимать в дозах, не превышающих критические, ничего лучшего тут не придумаешь.

- Никак вы ерничаете? - насторожилась Галатея.

- Ни в коем разе! Просто выкладываю все, как на духу, без малейшего политеса.

- Выходит, "счастливая любовь" обречена?! - У неразумных возлюбленных.

- А как ведут себя "разумные" ? - По принципу:"Быть счастливым - значит быть ловко обманутым!" - Это что ли втихую друг другу рога наставлять?! - Ну зачем же так грубо! В любви, как на кухне, требуется хотя бы минимальное разнообразие (извините уж за такую приземленную прозу жизни). Очень-очень мало однолюбов, так же как и людей, с удовольствием вкушающих изо дня в день одно и то же блюдо в течение многих лет своего бытия. Поэтому нужно, чтобы любви "большой" от случая к случаю (или постоянно) сопутствовала любовь "маленькая". Человеку от природы дарована влюбчивость - своего рода инстинкт "любовного самосохранения".

Увлекайтесь, прелестная сударыня, но так, чтобы не приведи Господи обидеть своего благоверного. Семья - дело святое. Но с природой, породившей человека и требующей своего - тоже приходится считаться. Пройдя между такими Сциллой и Харибдой, обворожительная дама сохранит семейное благополучие до, увы, неизбежной гробовой доски. Позволяя себе "невинные шалости", умейте и прощать. Будьте терпимы и снисходительны! - А коль все же...

- Начни сначала, начни с нуля! Вас ждет новая любовь, только нужно ее найти и обрести! Стряхнуть с себя хрустальную печаль и решительно устремиться в ждущую впереди огнедышащую лаву страстей! Нужно воспринимать жизнь как поток времени, который рано ли поздно вынесет терпеливо ожидаемое исполнение желаний. Нужно только выучиться терпеть, ждать, верить и надеяться.

Пигмалион вдруг вспомнил как однажды увлек смущенно сопротивляющуюся обнаженную Галатею к огромному трюмо, доставшемуся ему по случаю при отъезде в Израиль соседей из ближайшей четырехэтажки.

- Глупенькая, ты посмотри какая прелесть! - Что вы имеете в виду? - Твое тело. Ты не смущайся, ты посмотри на свое отражение в зеркале, только как на произведение искусства. Какие красивые линии тела, сколь изящны и в то же время эротичны формы, каким лунным светом отсвечивает матовая кожа, как струятся по плечам волосы...

Галатея прекратила сопротивление и, сохраняя укоризну в глазах, глянула в зеркало. Он с удовлетворением наблюдал за переменами в девичьем лице. Оно постепенно обрело отрешенную удовлетворенность, а серые глаза пристально вглядывались в зеркальные глубины. Затем тело обмякло и привалилось к мужской груди, головка откинулась на его плече, а полузакрывшиеся глаза обрели пристально-изучающее выражение строгого ценителя. Так они простояли до онемения ног. Пигмалион понял, что Галатея любуется своим телом и не решался прервать очарование.

А потом, потом их тела, не меняя позы, поплыли в каком-то сомнабулическом танце. Девушка закинула руки себе за голову и сомкнула на ешкиной шее, продолжая раскачиваться на пологих волнах незримого течения.

- А любуются только женским телом? - соскользнуло с ее губ. - Не только, но преимущественно да, женским. - А почему бы вам полностью не обнажиться? - Ну-у, я совсем иное дело, - смутился в свою очередь Пигмалион.

- Вот как, значит в этом все-таки есть нечто порочное? - насторожилась девушка.

- Понимаешь, воплощение истинной плотской прелести, красоты - это только женщина. Леонардо да Винчи, как ты знаешь, великий знаток и ценитель красоты, отмечал уродливость мужского полового органа и непосредственно половых сношений. Он считал, что только экстаз, одержимость позволяют нормальному человеку преодолевать отвращение, которое должно при этом возникать.

- Ой, неужели это так?! - воскликнула девушка, задумалась и вдруг, смущенно хихикнув, вымолвила: А ведь действительно он по-своему прав.

- Судя по всему, Леонардо знал толк в интимных отношениях мужчины и женщины. И не только он. То была мудрая, наблюдательная пора. Не зря ее назвали - "Эпоха возрождения". Вот до чего они додумались и я с ними полностью согласен.

- У женщин необыкновенная способность порождать иллюзии, быть не такими, каковы они на самом деле. Женщины полны очарования. Женская стихия - стихия космическая, основа творения. Лишь через женственность человек приобщается к жизни космоса.

Человек в полноте своей есть космос и личность. Любовь не обладает способностью к развитию в подлунном мире. Платонический эрос сам по себе безличен, но направлен на красоту, на божественную высоту, а не на конкретное существо. В христианском мире эрос трансформируется, в него проникает начало личности.

Человеку свойственна мечта о любви. Странно, когда люди говорят о радостях любви. Более естественно говорить о трагизме любви, ее печали.

Любовь, в сущности, не знает исполнившихся надежд. Счастливой бывает лишь обыденность. Очень редка и необыкновенная любовь, связанная с духовным смыслом жизни.

- Но все-таки бывает? - оживилась девушка.

- Конечно же, лапочка. Не обессудь, тема любви крайне непроста для обыденного, повседневного общения. Поэтому, коль я не смогу высказаться просто, постарайся воспринять по сути, не придавая значения форме. Так вот, тайна пола раскрывается лишь в любви. Любовь лежит уже в каком-то ином плане бытия, не в том, в котором обитает род человеческий.

Любовь вне человеческого сознания. Она не нужна роду человеческому, перспективе его продолжения и обустройства. Сексуальный разврат ближе и понятнее человеку, чем любовь. С развратом можно устроиться в среде обитания, а с любовью - нельзя (поскольку она не подлежит никакому упорядочиванию). В любви есть роковое семя гибели обитателей этого мира. Она не от мира сего и почти с ним не совмещается. Любовь - творческое дерзновение. Таинство любви - творческое откровение самого человека. Оно зачиналось в мистической любви, всегда разрывавшей границы физиологии и экономики.

Любовь в подлунном мире трагична и не допускает подчинения любым нормам. Она сулит любящим гибель (есть ли счастливая легенда о любви?!). И величайшее в любви то, что сохраняет ее таинственную святость, - это отречение от всякой жизненной перспективы, жертва жизнью, несоизмеримой по ценности. Жизненное благополучие, семья - могила любви. Именно жертвенная гибель в жизни и накладывает на любовь печать вечности. Подлинная любовь - гостья иного мира. Любовь, творящая вечность, исключает возможность сексуального акта, преодолевает его во имя иного соединения. Сильная любовь не нуждается в сексуальном влечении. Влюбленность жаждет абсолютного слияния, духовного и телесного.

Сексуальный же акт разъединяет. Любовь - это дерзновение, свободный полет.

- Но ведь все это есть в наших с вами отношениях! - воскликнула Галатея.

- Значит это настоящая любовь?! - Да, Маринушка, и не только это, но и многое иное, о чем я еще не поведал.

- Так скажите же!!! - Скажу-скажу, конечно. Вот ты была преисполнена смущения перед своей наготой, вынырнувшей из омута зеркала. Сохрани это в себе навсегда: нежность, кротость, застенчивость, стыдливость, робость. Именно такая женщина, наиболее далекая по образу от мужчины, завладевает им страстно.

Знай: сила любви определяется пропастью разделения, пространством отдаления. Боготворение заложено в культе мужской любви. Женщина редко являет собой тот образ красоты, перед которым можно преклоняться. Именно поэтому любовь и приносит мужчине такое жгучее разочарование, так ранит несоответствием образа женщины с красотою вечной женственности. Но высший, мистический смысл любви не в преклонении и боготворении женщины как воплощения красоты, вне лежащей, а в приобщении к женственности, в слиянии мужской и женской природы в образе и подобии Божьем, в андрогине. В высшей любви женская и мужская природа перестают быть чуждыми и враждебными. Необходимо очищение от эротического обоготворения женственности, перенесенного на саму божественную жизнь.

Уф, я тебя, Маринушка, однако, уморил. Но должен отметить еще одно: выйдя замуж, как можно дольше сохрани дистанцию во взаимоотношениях с супругом, ни в коем разе даже не пытайся почувствовать его своей собственностью, предаться панибратству. В идеале - обращайся к нему "на вы", сохрани такую форму обращения как можно дольше.

- Как с вами? - Если угодно, да. Мы с тобой привязались друг к другу физически и духовно, эта привязанность не омрачилась никакими размолвками. Тут дружба, тут - родство душ, тут - любовь, надеюсь...

- А нас не могли бы обвинить в разврате или извращенности? - Почти общий закон развращенности - неспособность к сильной любви, так сказать - роковой. Отличительная черта развращенного человека он безличен в сношениях с партнерами. Для него существует удовольствие, но нет привязанности. Нет избрания, нет исключительности. А разве кто-то заменял мне тебя? - Нет-нет, конечно нет! Но ведь мы такие разные, особенно в возрасте...

- О! Именно в этом и заключается "изюминка" взаимоотношений полов. Сила любви определяется контрастом и отдаленностью любящих друг друга. В случае немалой разницы лет, главный колорит любви состоит в чувстве защиты и покровительства, конечно, старшего к младшему. А со стороны младшего - в чувстве благоговения, почтительности, немножко страха, уважения, сплетенного со страстью и с доступностью предмета страсти.

Понимаешь, физиологическое воззрение на пол совершенно неверно. В любви пол - уже не физиология, хотя и спускается до нее. Да ведь и "физиология" имеет в себе темную, необъяснимую сторону, противоположную неживой природе. Именно когда неживая природа переходит в таинства биологии, свершается начало перехода в пол, точнее - она начинает быть под управлением пола как души.

Конечно, человек любит не физиологически, а душевно: физиология не знает избрания, предпочтения - она вообще не имеет лица. А любовь - это бесконечно личное чувство. Тайна любви может проявиться во всей своей трансцедентности, когда она возникает, например, между сорока- и шестнадцатилетними. Будто бы тянется "колыбель" к "гробу" и наоборот. Все взаимосвязано, все обнимается.

- Ой, мне как-то не по себе стало. "Колыбель к гробу"...Жуть.

- Не "жуть", а особенность любви в ее ярких проявлениях. "Дальность" и "расстояние" - непременные побудители любви, а что может быть далее, чем "смерть" и "рождение"?! Поэтому в редчайших случаях, когда загадочным мистическим путем они устремляются навстречу друг другу, почти ничто не в силах их остановить, не разрушив их хрупкого существа. Ничего нельзя представить глубже всепоглощающей нежности, каковую испытывает старший к юному. "Старость" служит прекрасному. Здесь чувство и никакой "физиологии". Физиология осторожна, смешного боится.

А любовь - нет! Такая любовь - это победа "завтра" над "вчера", будущего над прошлым.

И еще: сберегай чистоту своей души как можно дольше, лучше всего навсегда. Это величайшее твое достояние, эквивалентом которого не послужит никакой наряд, никакой шарм. Поэтому, если тебя "кольнут" когда по поводу одеяния и прочей житейской мишуры - не бери в голову, это мелочи. Но убойся "потерять себя".

Да, потом Галатея уехала. И потекла для Пигмалиона река земного времени без нее. Однако, спустя годы вдруг раздался телефонный звонок и далекий-далекий голос Галатеи вымолвил:"Спасибо вам за все-все.

Дни, проведенные с вами, оказались лучшими в моей жизни..." - Может ли любящий смертный желать большей награды?! Ну, а мы, уважаемый читатель, обратимся к теперь уже трезвым размышлениям и воспоминаниям Ешки. - Есть глубокое, трагическое несоответствие между любовью женской и любовью мужской. Между ними странное непонимание и драматическая отчужденность. Женщина - существо совсем иного порядка, чем мужчина. Она гораздо менее человек, а гораздо более проявление природы. По своей сущности она - носительница половой стихии. Половая жизнь захватывает женщину целиком. Анюта с гривой черных волос и омутом синих глаз тому живое свидетельство. "Вьется алая лента игриво в волосах твоих темных, как ночь..."- непроизвольно напел Ешка и смущенная улыбка коснулась его губ, разгладив глубокие складки у рта.

- Женщина - это не совсем человек. Животные инстинкты переполняют ее, иногда являясь основой сущности. И сколь бы ни была она прелестна, последствия этого могут быть ужасающи. О, Леда... Солнечное существо, пленившее детскую душу - сколь удручающ твой образ...

Женщина всегда живет одним, не вмещая в себя многого. Она с трудом воспринимает способность мужчины овладевать полнотой бытия. Женщина гораздо более способна отдаваться чему-то одному, тому, что ее сейчас захватило: например, переживанию, вытеснившему всю остальную жизнь, весь мир, или делу (значительно реже). У женщины одно становится всем, в одном она видит все, в одно все вкладывает. Светлые образы Татьяны и Людмилы убеждают меня в этом.

Все бытие отождествляется женщиной с тем состоянием, которое в данное время ею обладает. С этой особенностью женской природы связано сравнительно слабое чувство личности и большая зависимость от времени, от сменяющихся переживаний.

В мужской природе сильнее чувство личности и большая независимость от сменяющихся во времени состояний, большая способность совмещать всю полноту духовного бытия. Мужчина не склонен безраздельно отдаваться радости любви или страданию - у него всегда еще есть его творчество, его дело, вся полнота его сил. - Неуемный поклонник Ее Величества Звездной Ночи, неистовый Онурез де Бульбак - свидетельство тому.

Личность женщины подвержена распадению на отдельные переживания и она готова к жертвенному закланию себя во имя этого переживания. Именно поэтому женская природа так склонна к гипнозу и к одержанию. Женская истерия имеет связь с этой особенностью и корни ее метафизические.

С этим связано и все высокое в женщине и низкое в ней. Прелестные девушки - Лорка и Маринка, Леда, сокрытые покровом тихих печалей, сотканная из света Валя, Людмила - это ведь все о вас. Но Татьяна, Эльвира Федоровна и Эля тому весомое возражение.

Женщина часто бывает гениальна в любви, она вкладывает в любовь всю полноту своей природы и все упования свои связывает с любовью.

Мужчина же не вкладывает в любовь всего себя. В стихии женской любви есть что-то грозное и поглощающее, как океан. Притязания женской любви так безмерны, что никогда не могут быть выполнены мужчиной. На этой почве вырастает безысходная трагедия любви. Раздельность мужского и женского - этот знак падения человека делает трагедию любви беспросветной. - О, Галатея и Татьяна - вы снова предо мной...

А если приподняться чуток над поверхностью бушующего моря житейского, то половая любовь связана с самим существом личности, с утерей человеком образа и подобия Божьего, с падением андрогина, в котором женственность была не чуждой ему стихией, внешне притягивающей, а внутренним началом человека. И религиозный смысл любви половой, эротики в том, что она является тогда источником движения личности ввысь, творческого ее восхождения. В подлинной любви есть творческий прорыв в иной мир, преодоление необходимости. Любовь - явление горное, а не равнинное. Любовь - полет, сокрушающий любое любое "равнинное" устроение. Именно любовь побуждает продираться через энергетические барьеры параллельных миров, дабы попасть в объятия очаровательных "Валь" подлунного мира.

В любви-дружбе нет той отчужденности и в то же время притягательности, какая есть в любви половой. В дружбе нет той полярности, притягивающей противоположные стихии, и нет такого сочетания любви с враждой.

Дружба наполняет жизнь личности положительным содержанием, но не затрагивает первооснов личности. Пол разлит по всему человеку. Дружба лишь часть его, лишь душевная функция. Но в подлинной, глубокой дружбе есть элемент эротический - есть если не прямая, то косвенная связь с полом.

Энергия пола, энергия жажды соединения может быть направлена и на дружбу. И та лишь дружба полна высокого смысла, в которой есть напряжение половой энергии. - Эля и Иванко, "Идущие Млечным Путем" - это же о вас.

Любовь половая знает тайну двух и она коренится в полярности распавшихся стихий. В христианской любви есть отблеск небесной эротики, есть направление на все человечество и на весь мир энергии пола.

Любовь половая преодолевает греховное распадение мужского и женского в нездешнем соединении двух. Падение и распад человека были связаны с полом. С ним будет связано и окончательное воссоединение. Только в небесной эротике нет скуки всего земного, смертельной скуки приспособления к необходимости. - О служитель и почитатель Звездной Ночи! - о тебе ведь все это (см.приложение).

Но путь к всеобщему людскому примирению в любви пролегает только через духовный андрогинизм (от чего ушли - к тому и возвратитесь).

Андрогинизм и есть окончательное соединение мужского и женского начал в высшем богоподобном бытии, окончательное преодоление распада и раздора, восстановление образа и подобия Божьего в человеке. - Мудры земные религиозные философы, пришедшие к таким воззрениям.

В андрогинизме разгадка той тайны, что в Абсолютном Человеке - Иисусе Христе не было видимой людям жизни пола, поскольку в лике его не было распадения, рождающего земную жизнь пола. Через любовь отчужденная женская природа воссоединяется с природой мужской, восстанавливая целостный образ человека. Поэтому любовь - путь восхождения падшего человека к богоподобию. В эротике есть искупление полового греха человека. В андрогинизме осуществляется взаимопроникновение всех клеток мужской и женской природы, предельное их слияние. Связь любви эротической с андрогинизмом и есть ее связь с личностью. Всякая личность по-своему андрогинична. В любви должна открыться не только тайна женственности и не тайна мужественности, а тайна человека. Эротическое потрясение - путь выявления красоты в мире.

С чувством исполненного долга Ешка-Пигмалион заснул на жестком холостяцком топчане." Диссонансом довольно трезвым рассуждениям о любви Ешки-Пигмалиона звучит чувственная история Людмилы из той же "Пентаграммы" [39]. Бывший ее ученик Иванко и его возлюбленная - Лорка (воспитанница Людмилы) поклялись друг другу "в вечной любви". Однако, Лорка не дождалась Иванко из армии, "загуляла" и уехала в Москву [36]. По возвращению из Афгана, Иванко обнаруживает у Людмилы трактаты "Ветка Персика" и подозревает, что она способствовала развращению Лорки. Будучи в гостях у Людмилы, Иванко напивается "до потери сознания" и насилует бывшую учительницу из мести за предполагаемое растление возлюбленной. Следует отметить, что до этой драмы Иванко мечтал, чтобы Лорка с годами стала именно такой, как любимая учительница - Людмила. И вот после безумной ночи наступает утро, а с ним и пробуждение Иванко, крепко спавшего на полу в квартире учительницы.

"Иванко проснулся от того, что луч солнца, словно соломинка, щекотал ему нос. Громко чихнув, приподнялся и диковато осмотрел незнакомую обстановку. - Где я? - вырвалось у него.

С торжественным визитом в гостях у бывшей учительницы, - как гром средь ясного неба прозвучал знакомый, но непривычно издевательски-ироничный женский голос.

Иванко рванулся было вскочить, но обнаружил, что под простыней он "в чем мама родила". Его взгляд лихорадочно заметался в поисках одежды и споткнулся, натолкнувшись на взор серо-стальных суровых глаз. Людмила Александровна сидела босая в кресле, одетая в тот же халатик. Суровость в ее глазах постепенно сменялась нескрываемым любопытством.

- Людмила Александровна, как я оказался здесь на полу, в таком виде? Где моя одежда? Какой кошмар, - залепетал Иванко.

- Во-первых, не Людмила Александровна, а Людмила, еще лучше - Мила, поскольку вчера изволили-с настоятельно со мной пить-с на брудершафт. Чтя восточные традиции, я редчайшему гостю отказать не смогла.

Так вот, дражайший Вася-Василек: мы теперь только на ты-с (женщина сидя, комично изобразила реверанс). Кроме того, в традициях брудершафта так меня лобзали, что до сих пор больно притронуться к губам.

Во-вторых, Вася-Василек, ты проявил не лучшие рыцарские и братские качества, поэтому и лежишь нагишом под простынкой. Облачение твое, то есть одежда, в надлежащем виде и полной сохранности. Так что не изволь беспокоиться. Сейчас ты все получишь, потерпи минутку - я же вынесла адскую ночь.

А теперь ответь-ка мне дражайший младший брат мой, Василек, как это тебя армия или Афган превратили из милейшего юноши в жестокого, беспощадного насильника? - Какого насильника? - наконец выговорил Иванко.

- Самого натурального, полюбуйся: она мгновенно распахнула халатик и пред Иванко предстало красивое женское тело в пляжном купальнике, покрытое огромными и небольшими синяками и кровоподтеками. Инстинктивно взметнулась рука Иванко и прикрыла его глаза.

- Что, не изволите взирать на плоды хмельной любовной страсти?! Нехорошо, Вася-Василек.

- Неужели я мог это сделать? - Обомлел Иванко.

- Во хмелю и в великом праведном гневе, Вася. Неуж-то совсем не помнишь что творил? Тогда я пойду подогрею чай - традиция есть традиция, а ты, пока будешь его пить, постарайся все вспомнить до конца.

Болезненно поморщившись, Людмила поднялась и босыми ногами прошлепала на кухню. Иванко же, прикрывшись простыней, поспешно оделся (все было аккуратно сложено на стуле в изголовье) и заглянул на кухню.

- Надо бы и умыться. Разрешаю воспользоваться одной из моих зубных щеток. Там даже есть безопасная бритва - продолжала ерничать хозяйка.

Приведя себя в порядок, Иванко понуро вошел на кухню. Все более кошмарные эпизоды его поведения выплывали в памяти. Он был готов провалиться сквозь землю.

Ароматный чай, разжаренные манты взбодрили и подкрепили его. Предложено и опохмелиться, но он отказался, что было встречено с одобрением.

Когда завтрак завершился, мучительный разговор продолжился.

- Как себя чувствуешь мой новый братик во любви, Василек? - Людмила, ну что ты меня терзаешь. Твое слово - и я с разбега в пропасть. Или вызывай милицию - я сдамся без сопротивления и каждое твое слово - будет моим словом, я все подтвержу. Нет мне прощения иного, кроме как от тебя.

- Спасибо и на этом. Так, как ты меня в эту ночь изнасиловал - может только сексуальный маньяк или безумец. Первому - нет прощения, второму - сострадание.

Василий, ты веришь теперь, что не могла я обучать Ларису по той книге? И мне она что ли как учебник для познания одной из самых загадочных сторон жизни людей, а не для сексуальных утех? - Верю, Люда.

- Спасибо, искреннее спасибо: ты сбросил тягчайший камень с моей души. Сброшу и я с твоей: этой ночью у нас с тобой не было ничего! Понятно, ничего?! - Как это - ничего? - Я все тебе прощаю, ты не виновен предо мной и тебя не за что карать! Пусть злая энергия, накопленная в тебе тяготами жизни и несправедливостями, уйдет от тебя через меня. Навсегда уйдет: будь добр, Василек, сотри из памяти невзгоды и продолжи жизнь с чистого листа.

- Люда, ты святая...Я для тебя жизнь отдам! - Иванко пал с табурета на колени, прополз так к женщине и положил ей голову на колени.

Прохладная нежная ладонь охватила разгоряченный лоб.

- Вот даже как?! Однако, жизнь за жизнь: ты требовал от меня сына - я тебе его действительно подарю.

- Ты возьмешь меня в мужья!? - всей душой рванулся к ней Иванко.

- О нет, Вася-Василек: это может превратиться для меня в божью кару. О твоем сыне будем знать только ты да я. Для остальных - это тайна из тайн. Поклянись, что навсегда сохранишь ее! - Клянусь, Мила...- прошептал Иванко.

- А теперь пора тебе домой. Скажи, что с сослуживцем проезжим загулял. Ко мне прийди через два дня. Помни: через два дня и без спиртного. Не забудь, будь мужчиной, ну и не пей в эти дни - порозовев потупилась Людмила.

Губы Иванко впились в руку Людмилы и долго не могла она оторвать его от своих колен. Когда, наконец, его выпроводила, увидела в кресле записку:"Тебе". Под ней лежал яркий пакет. Развернула. Засверкали под лучами солнца камни, волнами света переливалась ткань и масса прочих столь милых женщинам безделушек...

Задумавшись Людмила постояла над этими дарами. Потом, решившись, хмыкнула и, набросив ткань на левое плече, подошла к трюмо. О женщины, сколько в вас прелести! Иванко пришел в обусловленный срок и была ночь, переполнившаяся нежностью и любовью. Так повторилось еще однажды. После этого Людмила строго сказала: Все, Василий, поверь - будет тебе сын. А пока уезжай нет тебе доброго места в этом городке: поищи-ка его за тридевять земель! И ко мне больше ни-ни: пока не будет сына - прощай! Минули быстролетные месяцы. Поселок "Юбилейный", привыкший жить размеренной жизнью и в котором, казалось, все знают все обо всех, вдруг всполошился волной слухов и слушков. А как же! Предмет пристального внимания местного женского сообщества - одинокая учительница Людмила Александровна, чье обаяние не давало покоя завистницам, внезапно оформила отпуск без содержания "по семейным обстоятельствам" и отбыла в неизвестном направлении. Потом заговорили:"Наша-то принцесса, оказывается, забеременела! Кто же это сподобился так? Какой-такой королевич?!" Однако, время - воистину лучший из лекарей: новые местные события затушевали остроту сенсации, имя милой женщины поминалось все реже и реже.

Лишь Степка (см.[36]) от к случая к случаю напивался и, буяня, орал что-то невразумительное в ее адрес. Никак ведьмак не мог порешить: от него ли понесла Людмила иль действительно загадочный удалец сумел преуспеть? А в далекой прохладной России, Людмила Александровна, Людмила, Мила тихо и незаметно проживала с мамой, готовясь встретить свое столь желанное чадо. Интимные отношения со Степаном, о которых никто, даже мама, не ведал, огорчали ее тем, что не решалось робкое женское сердце породить на свет потомство столь необузданной и суровой натуры. И вот внезапное вторжение Иванко. Василий, милый мой мальчик и такой безжалостный насильник. Но его она вполне смогла понять и простить, а он ответил столь искренним чувством...

Под низким, пасмурным, однако до боли родным небом свершилось: громкий детский крик огласил белую палату и губы, надиво легко разродившейся Людмилы, беззвучно прошептали:"Здравствуй, Василий Васильевич Иванко! Нет, ты будешь все-таки Вася Крылов"...

Такая вот любовь. Такие вот страсти. Мы же, уважаемый терпеливый читатель, обратимся еще к одному эпизоду "Пентаграммы". Эта любовь совсем иная...

"Испытатель - поседевший исследователь-профессионал, завершил проверку ответственной разработки в сложных полевых условиях. Ему не спалось и, лежа на спине, он смотрел на черную небесную высь, испещренную яркими звездами. - Та-а-ак, "поехали": побежал пред закрытыми очами круговой узор черно-белого орнамента - значит началось вхождение в транс. Сейчас явится ему Татьяна - наваждение студенческих лет, магически сотрясшее всю его судьбу...

Добра и щедра была она, когда "пребывала в уме": многим хорошим оделила соседей. Но ужасающей бездной разверзались огромные, черные, явно нерусские глаза, когда гнев охватывал ее разум и душу. Исходившее из этих глаз неземное мерцание обволакивало огневавшего ее и, цепенея, поспешал он ретироваться не выдержав молчаливого отпора. Но в то же время руки Татьяны могли снять дикую головную боль, когда не брали никакие таблетки. Малец, то метавшийся в горячечном бреду, то заходившийся криком, успокаивался и засыпал, если вибрировали над ним тонкие длинные пальцы Татьяны с темно-красными острыми ногтями, а затем будто бы что-то невидимое собирали они с него, отводили в сторону и отряхивали налипшее и неприятное. Ведала Татьяна и то: какие молодые будут жить в добре и согласии, а каким еще до свадьбы надо бы разбежаться в разные стороны.

Многое, очень многое, то величественное, то устрашающее заставляло хорошо знакомых, да и почти незнакомых, склоняться перед нею в уважительном приветствии. Лишь одно не могли понять добрые люди: почему же при такой красоте и женственности была Царица столь одинока? Если среди них не нашлось для нее достойной пары, то неуж-то не отыскался добрый молодец и за тридевять земель?! И если, допустим, Царица себе никого не искала, то неуж-то никто из достойных не прельстился ее прелестями? Ведь человек же она, хотя и "царица". Есть же в ней христианская душа, тянущаяся к теплу, свету и взаимопониманию? Как же можно из близких только пуделя иметь, а до него и вовсе никого в доме не было? А может, в таком случае, и не человек она? А коль не человек и не от Бога, то не сатанинского ли роду-племени?! - Так размышлял пожилой люд на скамеечках у подъездов. О чем думали ученые, работавшие в многочисленных лабораториях, отделах, станциях - не ведомо: народ это был молчаливый и скрытный, на лице - благое желание, а что в душе да разуме - Бог лишь ведает.

Но тетя Фрося авторитетно отвергла все подобные домыслы. Татьяна - божий человек, хоть и сила в ней сверхчеловеческая. Находится, мол, у нее в потаенном месте дивная старинная икона - не иначе как чудотворная: как постоишь перед нею, да перекрестишься истово - большое облегчение в тягостях. В сумраке вроде как от Образа исходит сияние. Однако, углядела все это тетя Фрося тайно от Татьяны, поэтому товаркам предъявить никак не могла. Но те и так ей на слово верили - нутром, мол, чуем, что добрый человек Царица, да не нашего поля ягода. Что уж тут поделаешь.

А еще говаривала тетя Фрося, что будучи в болезни и большом душевном волнении, поведала ей Царица, что в студенческие годы зело была она влюблена, да плохо, - печально все завершилось. - Гордыня, гордыня моя тому виною, Фросенька, винилась Татьяна. - Но, может, все и к лучшему: даже сейчас неведома мне моя миссия (и чего это такое?!), а тогда - тем более. Но коль сломала судьбу хорошему человеку, может статься - нет мне тогда оправдания. И все листала свой альбом-то с фото молодой поры. Всплакнула даже, что с Царицей почти никогда не бывает. А Димуля, пудель, в тот вечер в такую тоску впал, так выл, так выл - будто сатаны его собачью душу на части рвали.

Ничего, обошлось. Поправилась Царица и Димка, леший кучерявый, угомонился сразу. Ушла Татьяна на работу, забыла альбом тот убрать. Я глядь - все молодежь, да молодежь, Царица совсем юная, но на себя теперешнюю уже тогда была похожа. Глазища - страсть одна, а улыбка ангельская. Девушки у нее сплошь на фотках, разные девчата, парней почти нет.

Ан усмотрела я одно фото - не иначе воздыхатель ее несчастный. Тож, как и Царица, не совсем русских кровей. Обличьем светел, а глаза вроде как не в мир, а в себя, вовнутрь что ли обращены. И что-то в них ну такое собачье-собачье - страсть прямо. А ишшо: кучерявый - ну прямо как Димка-пудель! И смех, и горе! Добрый, видно, человек, но Татьяне не совсем пара. Многовато все ж в нем человеческого, а она - Царица! И ей в пару или Царь, или Ангел всемогущий нужен! И вновь страшась гнева Татьяны ничего тетя Фрося товаркам не предъявляла, а только рассказывала, охала, да вздыхала. Те же прыскали в сморщенные старческие кулачки, когда выводила Фрося Димку погулять: а никак в нем поселился дух Царицыного воздыхателя?! Но при внеурочных появлениях Татьяны робели старушки и очень-очень чинно с нею раскланивались. Татьяна бросала на них слегка грозный царственный взгляд, но тут же сменяла его светлая улыбка и отходили от оцепенения старческие сердца. А вслед звучало шепотом: Ну, Царица, истинная Царица. Дай ей Бог...(а уж что - каждая думала, наверное, свое).

Такова была Татьяна Анисимовна Котова, для Испытателя - просто Татьяна." Из моря житейского, уважаемый терпеливый читатель, выйдем теперь на брега философской мысли [122].

Философия любви "открыта" в России Вл.Соловьевым. Его эротическая квинта выросла из штудий Платона и определила пять путей движения русской мысли о любви.

Первый, "адский путь", характеризует разврат и аномалии пола. Этому вопросу уделяли внимание также Бердяев и Карсавин. Саморазрушение развратного сознания описывалось Флоренским. Второй, "путь животных", представляет физику Эроса. Пальма первенства на этом поприще принадлежит фрейдизму и изучению сферы бессознательного. Вышеславцевым Б.

рассмотрена "этика сублимации", а Жураковским А. - теория гениальности как сублимированной "половой энергии". Третий, "человеческий путь" философия брака. Этот аспект, в частности, представляется Розановым В., Жураковским А., Троицким С. Четвертый, аскетизм "по ангельскому чину", реализован как тема Вечной Женственности. Полемическое отношение к духовному Эросу демонстрирует С.Булгаков. Пятый, "совершенный и окончательный истинно перерождающей и обожествляющей любви". В эротической утопии Соловьева Вл. установлена теология восстановления целостного человека в единстве трех, разобщенных в его дольней судьбе, начал: "истинного андрогинизма", духовной телесности и богочеловечности. Затем Флоренский объясняет этот процесс в терминах "восхождение" - "нисхождение", а большинство философов религиозного ренессанса - в контекстах мирового диалога Бога и человека.

Русская мысль ХХ века повита интуициями Вл.Соловьева. Последователи охотно выращивали самостоятельные ментальные ответвления из ветвей его системы, но немногие к завершению пути остались с Учителем.

Происходило самоотрицание традиции: целые системы философского знания (антропология, персонализм, философия мифа и имени) образуют своды уже далеко в стороне от исходного мировоззренческого топоса.

Любовью жив человек - такова вечная сентенция. Эпатирующую церковь плоти и религии семьи сотворил В.Розанов. Человек предстал как носитель эротического здоровья. Содержание Эроса выводится из глубины личного быта.

Эрос предстает "язычником" по природе, поэтому русской христианской философии в сфере эротических интуиций предстояли серьезные испытания на верность святоотеческому преданию.

Ярким приверженцем "четвертого пути" является С.Булгаков. Так, по поводу любви одновременно к двум партнерам он пишет:"Это красивое уродство, легко переходящее в извращенность, обычно сопровождается донжуанской потребностью новых переживаний влюбленности. Оно свойственно натурам артистическим, художникам и поэтам, которые нередко рождают своих детей в мире "астральном", смешивая его с духовным. Этот духовный склад находится в связи и со своеобразным нарушением духовного и эротического равновесия...при особенной жажде жизни, "метафизическом эгоизме", монадности"([122], с.313).

В этом отразилась борьба двух типов эстетики жизни: романтическо-символического, в котором жизнь превращается в искусство (личное отношение - по модели литературного сюжета, театрализация поведения, богемный эстетизм, игра в ролевые маски, "демонизирование" реальности) и православно-аскетического, в соответствии с которым "не только частное произведение творчества, но и вся жизнь человеческая должна стать обретением гениальной темы и талантливым ее исполнением" (с.314-315).

Любопытно как Ходасевич описал жизненную безнадежность эстетизированного Эроса: в бытовой манере В.Брюсова ("Огненный ангел") он открыл род эстетической эротофагии, нечто вроде эротического вампиризма.

Символистскому переряживанию жизни в искусство противостоит приведение слова и поступка, мысли и высказывания, идеала и биографии к адекватным соответствиям. Никому это не удавалось до конца: человек жизни и человек искусства не могут обменять свои статусы без остатка.

Тем напряженнее русская философия Эроса проводила поиск такой структуры, которая могла бы стать универсальной и по сложности своего внутричеловеческого задания, и по ее возможности оказаться онтологической парадигмой богочеловеческого процесса. Такая структура была найдена средствами эротического логоса. Это минимум соборности: "Бог", "ты", "мы" и т.п. За другим существом признается безусловное значение, в действии принцип выхода за пределы эгоистического сознания. По Гипиус З.: Эрос - строитель мостов меж сердцами единственных. По Франку С.: любовь есть счастье служения другому. По Бердяеву: любовь решает проблему перехода одного существа к другому и всему миру.

В картине мира Флоренского используется триедичный принцип Эроса:"двое пред лицом Третьего"(Бога). Им создается этика литургического Эроса, в жертвенных контекстах которого каждое "Я", как в зеркале, видит в образе Божьем другого "Я" свой образ Божий. - Таков иконический Эрос Флоренского.

Не обойдена и тема Танатоса в Эросе. Русская философия смерти в наиболее напряженных проблемных узлах сопрягается с философией Эроса.

По Троицкому С.: брачная любовь жертвенна, это любовь мученическая.

Русская социальная философия одержима идеей жертвенности, она возведена в идеальный принцип и стала сильнейшим аргументом большинства типов антропо- и космоидеи. Любовь и смерть оказались взаимно обращенными конфигурациями бытия, проецируемыми на всю глубину внутреннего человека и на всю высоту обнимающего его Космоса. Эрос стал вестником смерти, а Танатос - преизбыточествующим Эросом. Красавин Л.:"Любовь всегда есть насилие, всегда жажда смерти любимой во мне." По Бердяеву же, любовь есть творчество и воскресение.

В завершение остается согласиться с Успенским П.: История культуры - это история любви! На такой возвышенной ноте, уважаемый терпеливый читатель, мы окончим краткий экскурс в отечественную философию любви.

"Держава любви" столь обширна и многообразна, что в ней найдется прибежище для всех страждущих душ "маленьких людей". Ярчайшим примером "спасения в любви"является роман М.Булгакова "Мастер и Маргарита"[123].

Одно из любимых произведений автора трактата, этот роман по содержанию весьма неоднозначен. Так, не находится что дельное возразить буйной критике произведения со стороны духовенства [124]. Действительно, чувствуется пристрастие М.Булгакова к могущественному Сатане-Воланду. Что поделать: кто-то же из земных творцов, к которым несомненно принадлежит Михаил Афанасьевич, должен погружаться и в эти загадочные "пучины" Мироздания, освещая их мощью своего таланта. Нет, автор трактата не бросит за это кажущееся "кощунство" камень в блестящего Мастера.

В "Мастере и Маргарите" Булгаков прошел по сопряжению Света и Тьмы, обращая свой взор и туда, и сюда. Не всем дано благополучно идти по "лезвию бритвы" - Мастеру это удалось, как и незабвенному Ивану Ефремову [70].Тема же любви в романе воистину чарует душу. Именно на обустройстве тихого счастья Мастера и Маргариты приходят к полному согласию Иешуа (Иисус Христос) и Воланд (Антихрист, Сатана). Так пусть же и в наше беспутное время Мироздание будет благосклонно к способным любить "маленьким людям"...

Иллюстрацией безмерной значимости Любви в судьбе "маленького человека" служит приложение к настоящему трактату - "Моя возлюбленная Звездная Ночь", которое также предлагается вниманию уважаемого терпеливого читателя.

Но как можно повествовать о Любви без поэзии?! - Посему в заключение несколько прелестных строф: Сквозь волны - навылет! Сквозь дождь - наугад! В свистящем гонимые мыле, Мы рыщем на ощупь...

Навзрыд и не в лад Храпят полотняные крылья. (Э.Багрицкий) Таков сейчас наш подлунный мир, таково бытие "маленьких людей". Но зато... Если ты собьешься с дороги, брошусь тропкой тебе под ноги, без оглядки иди по ней.

Если ты устанешь от жажды, я ручьем обернусь однажды, подойди, наклонись, испей. (М.Алигер) Такая вот Любовь...И еще: Идти сквозь вьюгу напролом.

Ползти ползком. Бежать вслепую.

Идти и падать. Бить челом.

И все ж любить ее - такую! (Н.Майоров)

Наконец, последнее: О, как тебя я презирала Я по дорогам зашагала, За то, что путь у нас один! От слез и радости слепа.

За то, что по читальным залам Меня теснила и толкала За мною следом ты ходил! Густая пестрая толпа.

За то, что поезд слишком редко Но дальше глуше год от года Возил нас в дальние края, Воспоминанье прежних дней.

За то, что стала тесной клеткой Теперь богата я свободой.

Любовь и преданность твоя. Скажи мне, что мне делать Но, став отчаянной и смелой, с ней? Себя измучив и тебя, (Л.Румарчук) Я вырвалась...

На этом, уважаемый терпеливый читатель, мы прекратим следовать тропой повествования и остается только представить вашему вниманию скупые строки заключения по трактату.

"Соблюдай естественность "Всем, кто сомневается: Луна и сохраняй единое" твердая, за это ручаюсь.

(Китайская мудрость) Королев" (Резолюция генерального конс"Говори - что знаешь, труктора Королева С.Н. при Делай - что должен, разработке первого "лунника") И ... будь что будет !" Как теперь известно, Луна дейст(Девиз Софьи Ковалевской) вительно оказалась твердой.